Прототипом романа Даниэля Дефо послужил Александр Селькирк. В отличие от многих робинзонов, ставших таковыми по воле трагического случая, 27-летний боцман судна «Сэнк пор» Селькирк стал жертвой своего собственного характера.

Самый первый. Александр Селкирк

Вспыльчивый и своенравный, он постоянно вступал в конфликты с капитаном судна Страдлингом. После очередной ссоры, которая произошла возле острова Мас-а-Тьерра, Селькирк потребовал, чтобы его высадили. Сказано-сделано, просьба буяна была удовлетворена. Попытки вернуться на корабль ни к чему не привели. Опальный боцман провел на острове четыре года. Здесь он построил два шалаша и наблюдательный пункт, охотился на диких коз. По возвращении домой, он много рассказывал о своих приключениях. Селькирка снова тянуло в море, он поступил в королевский флот в чине лейтенанта и скончался на борту королевского судна «Веймут» от желтой лихорадки.

Сегодняшний. Хосе Иван

В начале 2014 года на атолле Эбон, который входит в составе Маршалловых островов в Тихом океане, двое местных жителей нашли мужчину, который, по его словам, провел в море около 16 месяцев. Его лодка во время этого путешествия потерпела крушение и лишилась винта. Удалось выяснить, что Хосе Иван и его друг отплыли из Мексики осенью 2012 года и направились в Сальвадор. После аварии они долго скитались по океану, друг Хосе скончался несколько месяцев назад. Питались они рыбой, птицами, пили дождевую воду и черепашью кровь. Найденный морской робинзон сейчас выглядит подобающе: у него длинные волосы и борода.

Самая юная. Имаята

В феврале 1977 года на индонезийском острове Суматра девочка Имаята пошла с подругами ловить рыбу на реку. Во время рыбалки лодка перевернулась. Домой девочка не вернулась. Все считали, что Имаята погибла. Её случайно встретили уже в 1983 году. Двенадцатилетняя девочка, прожившая больше шести лет в одиночестве, даже забыла родной язык. Родители, уже давно в мыслях похоронившие свою дочь, сразу её узнали.

Рекордсмен. Джереми Бибс

В 1911 году во время урагана в южной части Тихого океана затонула английская шхуна "Прекрасное блаженство". Добраться к берегу и спастись на необитаемом острове посчастливилось только 14-летнему юнге Джереми Бибсу. Мальчика в прямом смысле спасла литература - он очень любил и знал наизусть роман Даниэля Дефо. Бибс стал вести деревянный календарь, построил хижину, научился охотится, ел фрукты и пил кокосовое молоко. Пока он жил на острове, в мире произошло две мировые войны, была создана атомная бомба и персональный компьютер. Бибс про это ничего не знал. Нашли его случайно. В 1985 году экипаж немецкого судна неожиданно обнаружил рекордсмена среди робинзонов, уже достигшего 88 лет, и доставил его на родину.

Из брокеров в Робинзоны. Дэвид Глэшин

Что делает человек, когда в результате операции на бирже теряет 6.5 миллинов долларов? Ответов может быть много, но Дэвид Глэшин придумал свой вариант: в 1993 году он взял в аренду на 43 года треть острова Возрождения (Restoration Island), что близ северо-восточного побережья Австралии (Australia). По условиям сделки он должен наладить здесь рыбную ловлю и туристическую инфраструктуру. Исполнять обещанное Дэвид, как видно, и не собирался. Он платит 13000 фунтов в год и ведет здесь отшельническую жизнь. Деньги Дэвид зарабатывает игрой на бирже через интернет. Он выращивает овощи, сам варит пиво. Постановлением суда ему предписано покинуть остров, но Робинзон-брокер возвращаться в большой мир не желает. Ему вполне комфортно живется на острове вдвоем со своим псом Квази.

Остров мечты. Брендон Гримшоу

В начале 60-х годов Брендон отправился в командировку на Сейшелы. Эта рабочая поездка изменила его жизнь навсегда - он решил остаться на малопригодном для жизни острове Муаен. Гримшоу был предпринимателем и имел достаточно денег, чтобы обеспечить юридическую базу для своего отшельничества. Брендон купил остров и занялся поисками тех, кто жил здесь раньше. Поиски его увенчались успехом, он нашел креола Рене Лафортуно. Тот так проникся историей Гримшоу, что бросил жену и детей и составил Брендону компанию. "Робинзон и Пятница" не просто живут на острове, но всеми силами поддерживают природу, они высадили по 16 000 деревьев, разводят черепах и создают все условия для комфортной жизни птиц. Для этого Брендон даже провел на свой остров воду. Их старания были оценены по заслугам: остров в 2008 году приобрел статус национального парка. Сегодня история Гримшоу широко известна и остров постоянно посещают туристы. Как память о тех днях, когда только начиналось отшельничество Брендона, он написал книгу "История о мужчине и его острове".

В гармонии с природой. Масафуни Нагасаки

Когда-то Масафуни Нагасаки был фотографом, работал в индустрии развлечений, но нормы, устанавливаемые обществом, претили его свободолюбивому характеру. Тогда он решил уйти из мира людей. Вот уже более 20 лет Масафуни живет на острове Сотобанари, у западного побережья острова Ириомоте, префектура Окинава. Питается добровольный Робинзон рисом, пьет дождевую воду, которую собирает в расставленные по всему острову горшки. Одевается Масафуни только раз в неделю, когда ему приходится отправляться на лодке за рисом в ближайшее поселение (в часе пути по океану). Деньги ему присылают родные. Цель своего добровольного заточения на острове Нагасаки определяет предельно просто: «Найти место, где хочешь умереть, - это очень важно, и я решил обрести покой здесь».

По следам Робинзона Верзилин Николай Михайлович

Современные робинзоны

Современные робинзоны

Все взоры мира

Сходятся на льдине.

На черной точке,

Горсточке людей,

Что шлют в эфир -

Безжизненный и синий -

Надежду обессиленных ночей.

Вс. Рождественский

Стоит ли вообще говорить о робинзонах? Они живут в книгах, волнуя воображение читателей; в жизни же, особенно современной, когда весь земной шар исследован, вряд ли могут быть робинзоны.

А все-таки робинзоны есть, и каждому из вас они известны.

Разве четверо папанинцев не робинзоны?

Четыре добровольных робинзона прожили много месяцев на ледяном плавучем островке. Жизнь на льдине, плывущей по Ледовитому океану, в непрерывной полярной ночи, в пургу, в морозы… Такого фантастического романа еще не придумал ни один писатель. Использовать природные богатства полярные робинзоны не имели возможности, так как жили на голой льдине. Но папанинцы пользовались таким комфортом, какого не было ни у одного из робинзонов. У них были палатка с прокладкой из гагачьего пуха, радио, патефон, примус, сорок шесть различных видов съестных продуктов. Это были робинзоны, обеспечившие себя заранее всем необходимым.

Жизнь робинзонов-папанинцев полна самоотверженного героизма. Ради науки они подвергали свою жизнь смертельной опасности. Их ледяной плавучий островок таял, давал трещины, и Ледовитый океан угрожал поглотить четырех смелых героев науки. Недаром каждый день вся советская страна и весь мир следили за радиопередачей, сообщавшей о жизни советских исследователей, плывущих на льдине среди угрюмого океана, у самого Северного полюса.

Теперь исследование Ледовитого океана проводится постоянно и на нескольких дрейфующих льдинах - станциях «Северный полюс».

Другой современный робинзон - летчица Марина Раскова, спустившаяся на парашюте с самолета «Родина» в необитаемые леса и болота Дальнего Востока. М. Раскова, П. Осипенко и В. Гризодубова совершали беспосадочный перелет Москва - Дальний Восток. Перед Комсомольском не хватило горючего. Необходимо было делать посадку на болоте, среди тайги. Грозила опасность, что самолет опрокинется на нос, и в этом случае М. Расковой оставаться в задней штурманской кабине было опасно. Командир приказал ей немедленно выброситься с парашютом из самолета…

Смелый затяжной прыжок в тайгу…

«Меня окружает густой, непроходимый лес. Нигде нет просвета… Я одна», - пишет М. Раскова в дневнике.

Необитаемая на сотни и тысячи километров тайга. В кармане у Расковой револьвер, коробка непромокаемых спичек, две плитки шоколада и семь мятных конфет. В таком положении не был ни один из описанных в романах робинзонов. Отрывки из дневника штурмана Расковой показывают, что жизнь смелой летчицы в сибирской тайге была полна опасностей. «Шагаю с кочки на кочку. Болото покрыто густой, высокой травой почти по пояс… Я вдруг проваливаюсь по шею в воду. Чувствую, как ноги отяжелели и, как гири, тянут меня книзу. Все на мне моментально промокло. Вода холодная, как лед. В первый раз за все время скитания чувствую себя одинокой. Никто не вытащит из воды, надо спасаться самой… Ухватишься за кочку, а она погружается вместе с тобой в воду… Беру палку в обе руки, накидываю палку сразу на несколько кочек и таким образом подтягиваюсь…

… Ура! Грибы. Настоящие добротные грибы, большие крепкие сыроежки. Из них будет прекрасный ужин. Намочила березовую кору, приготовила из нее коробочку, достаточно крепкую и непроницаемую для жидкости, и начала разводить костер… Чиркнула спичку, придвинула поближе кору. Спички положила на траву рядом с собою… Пламя взметнулось так быстро, что я едва успела отскочить. Пока сообразила, в чем дело, в огне погибла вся моя коробка спичек. Начался настоящий таежный пожар… Прощай, вкусный ужин, прощай, сон в сухом месте! Несчастный погорелец собирает свои пожитки и удирает в болото…

… Неожиданно попадается целый куст рябины. Набираю рябины сколько могу: в платок, карманы».

В револьвере М. Расковой осталось четыре патрона, остальные она расстреляла в надежде, что ее выстрелы услышат на самолете, может быть, уцелевшем. И вдруг, вспоминает М. Раскова, «в метрах пятнадцати от меня из-за кустарника поднимается медведь, взлохмаченный, черный. Он стоит на задних лапах… Стреляю не глядя, куда попало». К счастью, медведь, испугавшись выстрела, бросился бежать. Только на одиннадцатый день, к ночи, Марина Раскова находит свой самолет, своих подруг и летчиков из Комсомольска, прилетевших на помощь.

В 1947 году норвежский ученый Тур Хейердал с пятью спутниками совершили необычайно отважное путешествие по древнему пути инков из Перу к Полинезийским островам. В течение ста дней они проплыли по Тихому океану на «Кон-Тики», плоту из девяти бревен, связанных веревками, 4300 миль, пока не наскочили на рифы у маленького необитаемого острова.

Шесть смелых исследователей были самыми настоящими робинзонами в наше время!

Чувство полной беззащитности охватило меня в музее «Кон-Тики» в Осло, когда я увидел плот всего четырнадцати шагов в длину и шести в ширину. На нем - маленький шалашик и большой парус.

Особенно жутко становится в нижнем помещении музея, где видишь плот «Кон-Тики» снизу. Бревна обросли водорослями, ракушками, в воде стайки макрелей и громадная акула во всю длину плота. Лишь увидев плот «Кон-Тики», можно не только оценить, но и почувствовать все геройство тех, кто осмелился на нем плыть по океану.