И п павлов что сделал. Основные достижения, вклад ивана петровича павлова в общую психологию

(1849-1936)- великий отечественный ученый-физиолог, академик с 1907 г., лауреат Нобелевской премии (1904).

Начальное и среднее образование И. П. Павлов получил в духовном училище и семинарии г. Рязани (1860-1869). Находясь под сильным влиянием прогрессивных идей русских революционных демократов, а также сочинения И. М. Сеченова «Рефлексы головного мозга», И. П. Павлов решил стать естествоиспытателем и поступил в 1870 г. на естественное отделение физ.-мат. ф-та Петербургского ун-та. Занимаясь в ун-те, И. П. Павлов одновременно в лаборатории проф. И. Ф. Ци-она выполнил несколько научных исследований; за работу «О нервах, заведывающих работой в поджелудочной железе» (совместно с М. М. Афанасьевым) И. П. Павлов был награжден золотой медалью (1875). По окончании ун-та (1875) И. П. Павлов поступил на третий курс Медико-хирургической академии (с 1881 г. Военно-медицинская академия). Одновременно с обучением в академии работал в лаборатории проф. К. Н. Устимовича; провел ряд экспериментальных работ, за совокупность к-рых был награжден золотой медалью (1880). В 1879 г. И. П. Павлов окончил Медико-хирургическую академию и был оставлен при ней для усовершенствования; с 1879 г. по приглашению С. Г1. Боткина в течение 10 лет работал в физиол. лаборатории при его клинике, фактически руководя всеми фармакол. и физиол, исследованиями. Постоянное общение с С. П. Боткиным сыграло важную роль в формировании И. П. Павлова как ученого.

В 1883 г. И. П. Павлов защитил диссертацию на степень доктора медицины и в следующем году получил звание приват-доцента ВМА. В период своей второй заграничной научной командировки (1884--1886 гг., первая была в 1877 г.)работал в лабораториях Р. Гейденгайна и К. Людвига. В 1890 г. И. П. Павлов был избран профессором кафедры фармакологии ВМА, а в 1895 г.- кафедры физиологии, где проработал до 1925 г. С 1891 г. одновременно заведовал физиол, отделением Ин-та экспериментальной медицины, организованного при его непосредственном участии; эту должность занимал до конца жизни. В 1913 г. по инициативе И. П. Павлова для исследований в области в. н. д. было построено специальное здание, в к-ром впервые были оборудованы звуконепроницаемые камеры (так наз. камеры молчания) для изучения условных рефлексов.

После Великой Октябрьской социалистической революции творчество И. П. Павлова достигло своего расцвета. В январе 1921 г. за подписью В. И. Ленина был издан специальный декрет СНК РСФСР о создании условий, обеспечивающих научную работу И. П. Павлова. Спустя несколько лет его физиол, лаборатория в Академии наук преобразована в физиологический ин-т, а лаборатория в Ин-те экспериментальной медицины - в отдел физиологии; в селе Колтуши (ныне село Павлово) под Ленинградом была построена биологическая станция, ставшая, по выражению И. П. Павлова, столицей условных рефлексов. Труды И. П. Павлова получили международное признание. И. П. Павлов был избран членом 22 академий наук - Франции (1900), США (1904), Италии (1905), Бельгии (1905), Голландии (1907), Англии (1907), Ирлаш дии (1917), Германии (1925), Испании (1934) и др., почетным членом многочисленных отечественных и 28 иностранных научных об-в; доктор honoris causa многих отечественных ун-тов и 11 ун-тов других стран. В 1935 г. на 15-м Международном конгрессе физиологов (Ленинград - Москва) И. П. Павлов удостоен почетного звания «старейшины физиологов мира».

И. П. Павлов - один из наиболее. выдающихся представителей современного естествознания, создатель материалистического учения о высшей нервной деятельности человека и животных, основатель крупнейшей физиологической школы современности и новых подходов и методов исследований в физиологии. Он занимался изучением многих актуальных проблем физиологии и медицины, но наиболее систематические и обстоятельные его исследования относятся к физиологии сердечно-сосудистой и пищеварительной систем и высших отделов ц. н. с.: они по праву считаются классическими, открывшими новые страницы в соответствующих разделах физиологии и медицины. Новыми и ценными оказались результаты его исследований также по отдельным вопросам физиологии эндокринной системы, сравнительной физиологии, физиологии труда и по фармакологии.

Будучи глубоко убежденным, что «для естествоиспытателя - все в методе», И. П. Павлов детально разработал и ввел в практику физиол, исследований метод хрон, эксперимента, в своей методологической основе исходящий из необходимости многостороннего и обстоятельного исследования функций организма в естественных условиях, в неразрывной связи и взаимодействии с окружающей средой. Этот метод вывел физиологию из тупика, созданного господствовавшим длительное время односторонним аналитическим методом острого вивисекционного эксперимента. Используемый еще в ранних работах И. П. Павлова по физиологии кровообращения, метод хрон, эксперимента был возведен им в ранг нового научного экспериментального принципа в фундаментальных исследованиях по физиологии пищеварения и затем доведен до совершенства при изучении функций высших отделов ц. н. с.

Для научного творчества И. П. Павлова характерен принцип нервизма (см.), в соответствии с к-рым все его исследования были пронизаны идеей о решающей роли нервной системы в регуляции функц, состояния и деятельности всех органов и систем организма. Многолетние исследования И. П. Павлова по физиологии и патологии большого мозга можно рассматривать как логическое завершение и олицетворение этого принципа. Будучи убежденным сторонником неразрывного и взаимовыгодного союза физиологии и медицины, И. П. Павлов изучал не только нормальную, но и экспериментально нарушенную деятельность органов и систем, вопросы функциональной патологии, профилактики и терапии возникших болезненных состояний. g В начальном периоде своей научной деятельности И. П. Павлов занимался изучением вопросов физиологии сердечно-сосудистой системы, исследуя гл. обр. вопросы рефлекторной регуляции и саморегуляции кровообращения и характер действия центробежных нервов и сердца. В своих с исключительной тщательностью подготовленных и проведенных на высоком методологическом уровне опытах И. П.Павлов установил, что любое изменение кровяного давления благодаря адаптивному рефлекторному изменению сосудистого русла и деятельности сердца, осуществляемому через посредство внутренних рецепторов самой системы и блуждающих нервов, сравнительно быстро возвращается к норме. Путем подобной саморегуляции поддерживается относительное постоянство уровня АД, наиболее благоприятного для кровоснабжения основных жизненно важных органов и систем организма. И. П. Павловым было установлено, что среди центробежных нервов сердца наряду с нервами, способными изменять частоту сердечных сокращений без изменений их силы, существуют и усиливающие нервы, способные изменять силу сердечных сокращений без изменений их частоты. И. П. Павлов объяснил это свойством данных нервов менять функциональное состояние сердечной мускулатуры, улучшать ее трофику. Тем самым И. П. Павловым был заложен фундамент теории о трофической иннервации тканей, получившей дальнейшее развитие в исследованиях Л. А. Орбели и А. Д. Сперанского. Исследованиями И. П. Павлова и его сотрудников было доказано, что принцип рефлекторной саморегуляции является универсальным принципом деятельности сердечно-сосудистой и других систем организма (см. Саморегуляция физиологических функций).

Крупным экспериментальным достижением И. П. Павлова явилось создание нового способа изучения деятельности сердца с помощью так наз. сердечно-легочного препарата (1886), с помощью к-рого было сделано важное для физиологии и медицины открытие - выделение легочной тканью вещества, препятствующего свертыванию крови. Циркулирующая через сердечно-легочный препарат кровь долго не свертывалась, хотя протекала через систему стеклянных и резиновых трубок; когда же кровообращение через легкие выключалось, кровь быстро свертывалась. Это открытие на десятилетия предвосхитило исследования зарубежных ученых, обнаруживших то же вещество в легких и печени и назвавших его гепарином. В разработке сердечно-легочного препарата И. П. Павлов на несколько лет опередил англ. физиолога Э. Старлинга.

Одновременно с изучением сердечно-сосудистой системы П.П. Павлов исследовал физиологию пищеварения. В основе этих его работ лежала идея нервизма, под к-рой он понимал «физиологическое направление, стремящееся распространить влияние нервной системы на возможно большее количество деятельностей организма». Однако изучение регуляторной функции нервной системы в процессах пищеварения было ограничено методическими возможностями физиологии того времени. Многие физиологи проводили эксперименты на «хронически оперированных» животных. Однако выполненные ими операции оказались неполноценными или по замыслу, напр, операция маленького желудка по Гейденгайну, при к-рой изолированный кусок желудка лишается иннервации, или по технике исполнения, напр, операция Бернара и Людвига по выведению наружу протоков поджелудочной и слюнных желез через канюли, при к-рой устья протоков вскоре зарастали или были недостаточны для точного и обстоятельного исследований функций надлежащего органа, напр, желудочная фистула по Басову. Требовалось поднять технику этих операций на более высокий уровень и заново создать полноценный метод хрон, эксперимента. И. П. Павлов виртуозно осуществил при строгом соблюдении всех правил асептики и антисептики целую серию остроумных и тонких хирургических операций на собаках - перерезку пищевода в сочетании с фистулой желудка, наложение оригинальных фистул протоков слюнных желез, поджелудочной железы и желчных пузыря и протока, создание полноценной модели маленького желудка и т. п. Хрон, фистулы обеспечивали доступ к соответствующим глубоко лежащим органам пищеварительной системы и создавали возможность обстоятельного изучения их функций без нарушения иннервации, кровоснабжения, характера работы, без изменения связи и взаимодействия между разными органами. На эзо-фаготомированных животных, имеющих хрон, фистулу желудка, был поставлен знаменитый опыт с мнимым кормлением (см.). Впоследствии такие операции были использованы И. П. Павловым для получения чистого желудочного сока.

Владея всеми этими методами, И. П. Павлов, по существу, создал заново физиологию пищеварениями.). Впервые и с предельной четкостью им была показана ведущая роль нервной системы в регуляции пищеварительного процесса.

И. П. Павлов изучил динамику секреторного процесса желудочных, поджелудочной и слюнных желез, работу печени при употреблении пищи различного качества, доказал их способность приспосабливаться к характеру возбудителей секреции.

Примером выявленной И. П. Павловым координации секреторной и двигательной деятельности органов пищеварительной системы может служить процесс эвакуации пищевой массы из желудка в двенадцатиперстную кишку. Им было установлено, что этот процесс регулируется реакцией содержимого двенадцатиперстной кишки. Наличие в ней кислого содержимого тормозит эвакуацию путем сжатия пилорического сфинктера; когда же благодаря выделению панкреатического сока и желчи, имеющих щелочную реакцию, содержимое нейтрализуется и становится щелочным, пилорический сфинктер расслабляется, мышцы желудка сокращаются и выбрасывают очередную порцию содержимого в кишку.

Крупным научным событием стало открытие И. П. Павловым в слизистой оболочке двенадцатиперстной кишки энтерокиназы (см.)- первого примера «фермента ферментов», к-рый непосредственно не участвует в пищеварении, а преобразовывает неактивный профермент панкреатического сока в активный фермент трипсин (см.), расщепляющий белки. Позже другими исследователями были обнаружены иные вещества такого типа, названные киназами (см.).

В 1897 г. И. П. Павлов опубликовал «Лекции о работе главных пищеварительных желез» - труд, в к-ром он обобщил результаты своих исследований в области физиологии пищеварения. За этот труд, ставший руководством для физиологов всего мира, б 1904 г. И. П. Павлову была присуждена Нобелевская премия.

Занимаясь изучением связей организма животных с окружающей средой, осуществляемых под контролем нервной системы, И. П. Павлов закономерно пришел к необходимости исследования функций больших полушарий головного мозга. Непосредственным поводом к этому послужили наблюдения за так наз. психической секрецией слюны у животных, наступающей при виде (или на запах) пищи, под действием различных раздражителей, связанных с приемом пищи, и т. д. Основываясь на высказываниях И. М. Сеченова о рефлекторной природе проявлений деятельности головного мозга, И. П. Павлов пришел к выводу, что явление психической секреции дает в руки физиолога возможность объективного изучения так наз. душевной деятельности.

Усилиями врачей и естествоиспытателей 18 и 19 вв. было уже создано представление о том, что большие полушария мозга являются органом психической деятельности. Однако основные источники познания функций мозга - клин, наблюдения за больными со значительными врожденными дефектами мозга или с прижизненными его повреждениями, а также эксперименты на низших и высших животных с хирургическим повреждением различных участков коры большого мозга и даже с полным ее удалением или с электрическим и механическим раздражением отдельных ее частей оказались недостаточными для выявления и изучения физиол, механизмов и закономерностей высшей нервной деятельности.

Приступая к исследованиям в этой области, И. П. Павлов отмечал, что физиология «высшего» мозга находится в тупике и что эта физиология со времени 70-х гг. 19 в. стоит на месте и за последние 30 лет в этой области ничего не было сделано нового. При изучении процессов рефлекторной секреции слюны И. П. Павлов столкнулся с явлениями, к-рые он наблюдал раньше при исследовании рефлекторной секреции желудочного сока: у подопытной собаки слюна выделялась не только в момент самого кормления, но и при виде и запахе пищи, при виде посуды, из к-рой обычно кормили ее, и т. п. Это явление И. П. Павлов первоначально приписывал «психическому возбуждению», «воле и желаниям» животного, однако вскоре отказался от субъективно-психологической трактовки этих явлений и стал рассматривать их как рефлексы, но рефлексы особенные, приобретенные в индивидуальной жизни. Последующее обстоятельное изучение рефлексов выявило ряд других специфических их особенностей. Важнейшее биол, значение рефлексов нового типа состоит в том, что они возникают, формируются и стабилизируются при определенных условиях - регулярном совпадении различных раздражителей (световых, звуковых, механических и др.) с какой-нибудь биологически существенной деятельностью организма (пищевой, оборонительной и др.). В результате между отдельными мозговыми пунктами приложения действия данного раздражителя и данной деятельности замыкается новая нервная связь. Поэтому раздражитель, сочетаемый ранее с тем или иным видом биол, деятельности, приобретает значение сигнала, способного самостоятельно ее вызывать. Выяснилось, что рефлексы нового типа характеризуются крайней вариабельностью, изменяются в неизмеримо большей степени и в гораздо более широких пределах, чем прирожденные рефлексы. Новый тип рефлекса И. П. Павлов назвал условным рефлексом (см.), считая, что другие возможные названия («сочетательный», «индивидуальный» и т. п.) менее точно характеризуют его. В связи с этим он предложил назвать прирожденные рефлексы безусловными (см. Безусловный рефлекс), имея в виду их неизменяемость или неизмеримо меньшую изменчивость от разных условий. И. П. Павловым и его учениками было установлено, что у высших животных выработка условного рефлекса является функцией коры больших полушарий мозга и что в основе выработки и осуществления условных рефлексов лежит процесс возбуждения структур коры, а в основе ослабления и блокирования их - торможение этих структур.

С открытием условного рефлекса был найден один из подходов к разгадке глубочайших тайн работы большого мозга. Еще в раннем периоде своих исследований в этой области И. П. Павлов отмечал: «Для физиологии условный рефлекс сделался центральным явлением, пользуясь которым, можно было все полнее и точнее изучать как нормальную, так и патологическую деятельность больших полушарий». Метод условных рефлексов стал, по существу, наиболее совершенным вариантом разработанного И. П. Павловым и с успехом примененного в прежних исследованиях научного метода хрон, эксперимента, в к-ром учитывались прежде всего специфические особенности нового объекта исследования - мозга, обращалось особое внимание на важность объективного и строго научного изучения его функций. Эксперименты проводились гл. обр. на собаках в специальных камерах, изолирующих подопытное животное от неконтролируемых внешних воздействий; камеры представляли собой своеобразную окружающую среду, факторы к-рой действуют на подопытное животное не беспорядочно, а по усмотрению экспериментатора. Результаты многолетних исследований И. П. Павлова послужили основанием для создания материалистического учения о высшей нервной деятельности (см.), в соответствии с к-рым в. н. д. осуществляется высшими отделами ц. н. с. и регулирует взаимоотношения организма с окружающей средой. Наиболее сложные из этих взаимоотношений, наиболее совершенное и точное приспособление организма к внешним условиям существования осуществляются именно условными рефлексами, составляющими основной и превалирующий компонент этой деятельности. И. П. Павлов считал, что понятие «высшая нервная деятельность» равнозначно понятию «поведение» или «психическая деятельность». Под низшей нервной деятельностью И. П. Павлов подразумевал деятельность средних и низших отделов ц. н. с., к-рая состоит в основном из безусловных рефлексов и посредством к-рой регулируются взаимоотношения между органами и системами самого организма. Как было показано еще опытами Э. IIфлюгера, И. М. Сеченова и самого И. П. Павлова, всякий рефлекс наделен определенными адаптивными свойствами и значительной приспособительной вариабельностью. Однако высшего уровня развития и качественно новой формы проявления эти свойства достигают в условных рефлексах, благодаря чему обеспечивается наиболее совершенное, точное и тонкое приспособление организма к условиям оружающей среды. Условнорефлекторная деятельность возникает в ответ на сигналы, предшествующие жизненно важным воздействиям. Это дает организму возможность заблаговременно стремиться к благоприятным факторам и избегать неблагоприятных. Т. к. сигнальное значение может приобрести бесчисленное множество разных раздражителей, то это значительно расширяет диапазон восприятия событий в окружающей среде и возможности адаптивной деятельности организма. Вариабельность условных рефлексов в широких пределах, начиная от небольших колебаний до полного временного блокирования (процессом торможения), чрезвычайная зависимость от изменений окружающей среды (и внутренней среды самого организма) делает их исключительно гибким и совершенным средством приспособления к непрерывным изменениям в условиях существования. Эти принципиальные положения учения И. П. Павлова были затем подкреплены экспериментами, проведенными на собаках и обезьянах в условиях свободного их передвижения.

И. П. Павлов считал, что условный рефлекс при всей своей универсальности для всего животного мира, претерпевает в процессе эволюции бурное развитие, непрерывно растет число его форм и уровень совершенства. Это привело к появлению у человека качественно нового типа сигнализации, а именно опосредованной сигнализации - речи (см.), где слово выступает как сигнал предметных или первичных сигналов. И. П. Павлов назвал эту качественно новую форму сигнализации второй сигнальной системой действительности и считал ее продуктом социальной жизни и трудовой деятельности человека. В отличие от первосигнальной, или обычной условно-рефлекторной, деятельности, обеспечивающей лишь примитивные абстракции (элементарные обобщения предметов и явлений и предметное мышление), вторая сигнальная система является основой осуществления сложнейших абстракций, широкого обобщения предметов и явлений природной и социальной среды и мышления (см.). И. П. Павлов поднял рефлекторную теорию (см.) на принципиально новый уровень, а теоретические высказывания И. М. Сеченова и ряда других ученых о рефлекторном генезе и природе деятельности мозга превратил в экспериментально обоснованное учение.

И. П. Павлов разработал также ряд других важных вопросов физиологии мозга. Он предельно убедительно доказал динамический характер локализации функций в коре большого мозга (см. Кора головного мозга). Согласно его концепции корковые концы анализаторов, или проекционные зоны коры, состоят из ядерных участков с расположенными в них высокоспециализированными нервными элементами, осуществляющими совершенный анализ и синтез, и из обширных областей с рассеянными элементами, способными к несовершенному анализу и синтезу; причем поля рассеянных элементов, воспринимающих раздражения разных модальностей, перекрывают друг друга. И. П. Павлов внес четкость в понимание физиол, механизмов типологических особенностей нервной системы. По данным его лаборатории, в основе этих особенностей лежит сила основных нервных процессов - возбуждения (см.) и торможения (см.), баланс между ними и их подвижность. Различные комбинации этих свойств создают разные типы нервной системы животных. Будучи детерминированными генетически, эти особенности могут изменяться под воздействием факторов окружающей среды и воспитания. Своими исследованиями И. П. Павлов выявил принципиально новую роль процесса торможения в деятельности коры большого мозга - роль охранительного, восстановительного и целебного фактора для ее нервных элементов, утомленных, ослабленных и истощенных в результате напряженной или продолжительной работы. Под этим углом зрения нормальный сон (см.) он рассматривал как проявление сплошного торхмо-жения всей коры большого мозга и ближайшей подкорки, а гипноз (см.) - как проявление торможения отдельных участков коры. Эта концепция явилась теоретической основой лечения сном. По мнению И. П. Павлова, застойное и глубокое торможение более или менее значительных участков мозга, возникшее под воздействием истощающих патогенных факторов и являющееся физиол, мерой самоохранения, может проявляться в виде тех или иных патол, отклонений в его деятельности.

В течение многих лет И. П. Павлов экспериментально изучал патологию мозга, а в последние годы жизни стал интересоваться также нервными и психическими заболеваниями человека. Его исследования по экспериментальным неврозам животных, о предрасполагающих и порождающих неврозы этиол, факторах, о значении типологических особенностей нервной системы в генезе и характере неврозов, о физиол, механизмах и функциональной архитектуре неврозов, их классификации, принципах и мерах профилактики и терапии представляют исключительный интерес для клин, медицины не только в теоретическом, но и практическом плане (см. Неврозы экспериментальные).

Учение И. П. Павлова о в. н. д. является одним из величайших достижений естествознания нашего столетия, представляет собой систему наиболее достоверных, полных, точных и глубоких знаний о функциях мозга и имеет исключительно важное значение для материалистического мировоззрения и огромное прикладное значение для медицины, психологии, педагогики, научной организации сложных трудовых процессов. В совр, науке оно является наиболее адекватной естественнонаучной основой марксистско-ленинской теории отражения.

Научное творчество И. П. Павлова составляет целую эпоху в развитии естествознания. Оно выдвинуло его в ряды таких гигантов естествознания, как И. Ньютон, Ч. Дарвин, Д. И. Менделеев. И. П. Павлов подготовил болыиоз число научных работников, ставших в последующем руководителями крупных научных коллективов и создавших свои научные направления. К их числу относятся, в частности, С. П. Бабкин, К. М. Быков, Г. П. Зеленый, Д. С. Фурсиков, А. Д. Сперанский, И. П. Разенков, П. С. Купалов, Н. А. Рожанский, Н. И. Красногорский, Г. В. Фольборт, А. Г. Иванов-Смоленский, П. К. Анохин. Под руководством И. П. Павлова в разные годы работали Л. А. Орбели, А. Ф. Самойлов, Е. Конорский, У. Гантт. Число его последователей в нашей стране и за ее пределами растет с каждым годом. В США, Японии, Италии, Индии, Чехословакии существуют павловские научные об-ва по изучению в. н. д. Проблемам развития учения И. П. Павлова регулярно посвящаются отечественные и международные симпозиумы, конференции, конгрессы.

Имя И. П. Павлова присвоено ряду научных учреждений и учебных заведений. АН СССР учреждены премия им. Павлова, присуждаемая за лучшую научную работу в области физиологии, и золотая медаль его имени, присуждаемая за совокупность работ по развитию учения И. П. Павлова.

Сочинения: Центробежные нервы сердца, дисс., Спб., 1883; Полное собрание трудов, т. 1 - 5, М.-Л., 1940 - 1949.

Библиография: Анохин П. К. Иван Петрович Павлов, М.-Л., 1949; Асратян Э. А. Иван Петрович Павлов, М., 1974; И. П. Павлов в воспоминаниях современников, под ред. E. М. Крепса, Л., 1967; Коштоянц X. С. Повесть из жизни акад. Павлова, М.-Л., 1937; Купалов П. С. Великий русский ученый Иван Петрович Павлов, М., 1949; Летопись жизни и деятельности акад. И. П. Павлова, сост. H. М. Гуреева и Н. А. Чебышева, Л., 1969; Мозжухин А. С. и Самойлов В. О., И. П. Павлов в Петербурге-Ленинграде, Л., 1977; Переписка И. П. Павлова, сост. H. М. Гуреева и др., Л., 1970; Сборник, посвященный 75-летию И. П. Павлова, под ред. В. Л. Омелянского и Л. А. Ор-бели, Л., 1925; Фролов Ю. П. Иван Петрович Павлов, М., 1949; В а Ь-k i n В. P. Pavlov, a biography, Chicago, 1949; Cun y H. Ivan Pavlov, P., 1962; M i s i t i R. II riflesso conaizionato, Pavlov, Roma, 1968.

Э. А. Асратян.

Академик Иван Петрович Павлов — советский физиолог, создатель материалистического учения о и современных представлений о процессе пищеварения.

Из русских ученых он первым был удостоен Нобелевской премии в 1904 г. за многолетний труд по исследованию механизмов пищеварения. И. П. Павлов изучил характер главных пищеварительных желёз при переваривании различных видов пищи и участие в регуляции пищеварительного процесса, заново создав физиологию пищеварения. Для этого ему пришлось разработать целую серию остроумных операций, позволивших, не нарушая пищеварительных процессов, увидеть, что происходит в пищеварительных , скрытых в глубине тела.

И. П. Павлов внес важный вклад во многие разделы физиологии, в том числе в , исследовав особенности рефлекторной регуляции и саморегуляции кровообращения. Главная его заслуга — изучение функций больших полушарий головного мозга, создание учения о . В процессе этих исследований Павлов открыл особый тип , образующихся у животных в индивидуальной . Впоследствии их назвали условными . С одной стороны, условные представляют собой физиологические реакции и могут быть изучены физиологическими методами, а с другой — элементарное психическое явление.

Ни один физиолог мира не был так знаменит, как Павлов. Он был избран членом академий наук 22 стран и почетным членом 28 научных учреждений.

После Великой Октябрьской социалистической революции Совет Народных Комиссаров издал специальный декрет, подписанный В. И. Лениным, о создании условий для обеспечения научной деятельности ученого как совершенно исключительной, имеющей огромное значение. В Ленинграде был организован Физиологический институт, а в селе Колтуши — биостанция, получившая известность как «столица условных рефлексов».

Выдающийся ученый воспитал огромную армию учеников и последователей. От лица физиологов нашей планеты, собравшихся в 1935 г. в Ленинграде на Всемирный конгресс, Павлову был присвоен титул «старейшины физиологов мира». В том же году, обращаясь к молодежи, Иван Петрович писал: «Помните, что наука требует от человека всей его жизни». Вся его — подтверждение этих слов.

И. П. Павлова помнят не только как великого ученого, но и как борца за мир во всем мире. Делегаты конгресса из 37 стран стоя аплодировали ему, когда он, открывая заседание, обратился к полутора тысячам слушателей со страстным призывом заклеймить войну как самое позорное явление человеческой . «...Я счастлив, — сказал ученый, — я счастлив, что правительство моей великой Родины, борясь за мир, впервые в истории провозгласило: «Ни пяди чужой земли...»

Все творчество Павлова было проникнуто горячей любовью к Родине. «Что ни делаю, — писал он, — постоянно думаю, что служу этим, сколько позволяют мои силы, прежде всего моему отечеству, нашей русской науке».

Иван Петрович Павлов родился 26(14) сентября 1849 г. в старинном русском городе Рязани. Отец его, Петр Дмитриевич Павлов, выходец из крестьянской семьи, был в ту пору молодым священником одного из захудалых приходов. Правдивый и самостоятельный, он часто не ладил с начальством и жил небогато. Петр Дмитриевич был волевым, жизнерадостным человеком, обладал крепким здоровьем, любил работу в саду и огороде. На протяжении многих лет садоводство и огородничество являлись существенным подспорьем семьи Павловых. Высокие нравственные качества, семинарское образование, которое для жителей провинциальных городишек тех времен считалось значительным, снискали ему репутацию весьма просвещенного человека.

Мать Ивана Петровича, Варвара Ивановна, происходила также из духовной семьи. В молодости она была здоровой, веселой и жизнерадостной, но частые роды (она родила 10 детей) и переживания, связанные с безвременной смертью некоторых из них, подорвали ее здоровье. 1 Варвара Ивановна не получила никакого образования; однако природный ум и трудолюбие сделали ее умелой воспитательницей своих детей.

Иван Петрович вспоминал о своих родителях с чувством нежной любви и глубокой благодарности. Примечательны слова, которыми завершается его автобиография: "А подо всем - всегдашнее спасибо отцу с матерью, приучившим меня к простой, очень невзыскательной жизни и давшим возможность получить высшее образование".

Иван был первенцем в семье Павловых. Детские годы, даже весьма ранние, оставили в его душе неизгладимый след. Позднее И. П. Павлов вспоминал: "...Я как будто помню мой первый визит в тот дом, где прошло затем все мое детство до юношества включительно. Странность заключается в том, что этот визит сделал я на руках няни, т. е. был, вероятно, годовалым или около того ребенком... . За то, что я начал себя помнить очень рано, говорит и другой факт. Когда мимо этого дома проносили на кладбище одного из моих дядей по матери, меня опять на руках вынесли проститься с ним, и это воспоминание у меня тоже остается очень живым" ".

Иван рос здоровым и задорным. Он охотно играл с младшими братьями и сестрами, с малых лет помогал отцу в огороде и саду, при постройке дома (выучился немного столярному и токарному делу), а матери - в домашних делах. Об этом периоде жизни Ивана Петровича Павлова вспоминает его младшая сестра Л. П. Андреева: "Первым его учителем был отец... . Иван Петрович всегда с благодарностью вспоминал своего отца, который сумел детям привить привычки к труду, порядку, точности и аккуратности во всем. "Делу время, потехе - час",-любил говорить он... . В детстве Ивану Петровичу приходилось выполнять и другие работы. Мать наша содержала квартирантов. Зачастую она сама все делала и была большая труженица. Дети ее боготворили и наперебой старались чем-нибудь ей помочь: наколоть дров, истопить печь, принести воды - все это приходилось проделывать и Ивану Петровичу"

Грамоте Иван Петрович обучился примерно восьми лет, но в школу поступил с запозданием, лишь в 1860 г. Дело в том, что как-то, раскладывая для просушки яблоки на высоком помосте, восьмилетний Иван упал на каменный пол, сильно ушибся и долго хворал. Как правило, период жизни Павлова между этим происшествием и поступлением в школу выпадает из поля зрения отечественных и зарубежных его биографов. А между тем этот период весьма интересен во многих отношениях. Падение со значительной высоты имело тяжелые последствия для здоровья мальчика. Он потерял аппетит, стал плохо спать, похудел и побледнел. Родители опасались даже за состояние его легких. Лечили Ивана домашними средствами и без заметного успеха. В это время в гости к Павловым приехал крестный Ивана - игумен Троицкого монастыря, расположенного близ Рязани. Он взял мальчика к себе. Чистый воздух, усиленное питание, регулярные гимнастические занятия благотворно сказались на физическом состоянии мальчика. К нему быстро вернулись здоровье и сила. Опекун мальчика оказался добрым, умным и весьма образованным по тем временам человеком. Он много читал, вел спартанский образ жизни, был требователен к себе и к окружающим.

Эти человеческие качества оказали сильное влияние на Ивана, мальчика, впечатлительного, с доброй душой. Первой книгой, которую Иван получил в подарок от своего опекуна, были басни И. А. Крылова. Он выучил ее потом наизусть и любовь к знаменитому баснописцу сохранил на всю свою долгую жизнь. По свидетельству Серафимы Васильевны, эта книга всегда лежала на письменном столе И. П. Павлова. Иван вернулся в Рязань осенью I860 г. здоровым, сильным, жизнерадостным мальчиком и поступил в Рязанское духовное училище сразу во второй класс. Успешно окончив в 1864 г. училище, он в том же году был принят в местную духовную семинарию. (Дети священников получали в духовных учебных заведениях определенные льготы.)

И здесь Иван Павлов стал одним из лучших учеников. Л. П. Андреева вспоминает, что уже в годы учения в семинарии Павлов давал частные уроки, пользуясь репутацией хорошего репетитора. Он очень полюбил педагогическое дело и был счастлив, когда мог помочь другим в приобретении знаний. Годы учения Павлова были отмечены бурным развитием передовой общественной мысли в России. Замечательные русские мыслители середины XIX в. Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский, А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Д. И. Писарев вели самоотверженную борьбу против реакции в общественной жизни и науке, выступали за пробуждение сознания народных масс, за свободу, за прогрессивные перемены в жизни. Много внимания - они уделяли пропаганде идей материалистического естествознания, в частности биологии. Влияние этой блестящей плеяды революционеров-демократов на молодежь было огромно. И не удивительно, что их высокие идеи пленили и открытую, пылкую душу Павлова.

Он с увлечением читал их статьи в "Русском слове", "Современнике" и других прогрессивных журналах. Особенно его увлекали статьи по вопросам естествознания, в которых отмечалось значение естественных наук в деле социального прогресса. "Под влиянием литературы шестидесятых годов, в особенности Писарева,- писал позднее Павлов,- наши умственные интересы обратились в сторону естествознания, и многие из нас - в числе этих и я - решили изучать в университете естественные науки". Научные интересы Павлова сформировались в основном под влиянием верного соратника славной плеяды передовых мыслителей-шестидесятников И. М. Сеченова, а особенно его монографии "Рефлексы головного мозга" (1863 r.) в которой в живой, увлекательной форме, с публицистическим жаром рассказывалось о рефлекторном происхождении и природе явлений психической жизни

Спустя более чем полвека, говоря о мотивах, побудивших его стать на путь объективного изучения деятельности мозга, Павлов писал: "...главным толчком к моему решению, хотя и не осознанному тогда, было давнее, еще в юношеские годы испытанное влияние талантливой брошюры Ивана Михайловича Сеченова, отца русской физиологии, под заглавием "Рефлексы головного мозга". С большим интересом ознакомился Павлов и с переводом популярной книги английского ученого Джорджа Льюиса "Физиология обыденной жизни". В ней была предпринята попытка объяснить специфические для жизни явления, в том числе и психики, с помощью физических закономерностей.

Окончив шестой класс духовной семинарии в 1869 г., молодой Павлов решительно отказался от духовной карьеры и стал готовиться к вступительным экзаменам в университет. В 1870 г. он переехала Петербург, мечтая поступить на естественное отделение физико-математического факультета университета. Однако в силу того, что семинаристы были ограничены в выборе университетских специальностей (главным образом из-за плохой постановки преподавания математики и физики в семинариях), поступил сначала на юридический факультет. Спустя 17 дней по специальному разрешению ректора университета Павлов был переведен на естественное отделение физико-математического факультета, f Материальное положение Павлова - студента было крайне тяжелым. Об этом, в частности, свидетельствуют некоторые архивные документы тех лет. Так, 15 сентября 1870 г. Павлов подал на имя ректора следующее прошение: "По недостатку материальных средств я не могу вносить положенной платы за право слушания лекций, почему и прошу Ваше превосходительство освободить Меня от нее. Свидетельство о моей бедности приложено в числе других документов к прошению от 14 августа о Допущении к проверочному экзамену".

Судя по документам, Павлов учился весьма успешно и привлекал к себе внимание профессоров, начиная с первого курса и до конца обучения в университете. Этим бесспорно, обусловлено то, что на втором году обучения в Университете ему назначили обычную стипендию (180 руб. в год), на третьем году он уже получал так называемую императорскую стипендию (300 руб. в год). В годы учебы Павлов снимал небольшую дешевую комнату, питался в основном в третьеразрядных трактирах. Годом позже в Петербург приехал его младший брат Дмитрий, который также поступил в университет, но на химический факультет. Братья стали жить вместе. Вскоре Дмитрий, более приспособленный к житейским делам, взял на себя все заботы по дому. У Павловых появилось много знакомых, в основном среди студентов-земляков. Молодежь часто собиралась у кого-нибудь на квартире, устраивала дискуссии по вопросам, волнующим тогдашнюю молодежь. Летние студенческие каникулы братья проводили в Рязани у родителей, работая, как и в детстве, в саду и играя в свою любимую игру - городки. Именно в игре ярко проявлялись характерные черты будущего ученого - горячий темперамент, неукротимая воля к победе, выносливость, страстность и выдержка.

Учеба в университете.

Павлов был страстно увлечен учебой в университет: Этому во многом способствовал отличный профессорско-преподавательский состав физико-математического факультета в тот период времени. Так в числе профессоров естественного отделения факультета были выдающиеся химики Д. И. Менделеев и А. М. Бутлеров, знаменитые ботаники А. Н. Бекетов и И. П. Бородин, известные физиологи Ф. В. Овсянников и И. Ф. Цион и др.1 "Это было время блестящего состояния факультета,- писал Павлов в "Автобиографии".- Мы имели ряд профессоров с огромным научным авторитетом и с выдающимся лекторским талантом".

Постепенно Павлова все больше и больше привлекала физиология, и на третьем курсе он решил посвятить себя этой бурно развивающейся науке окончательной этот выбор в большей мере был сделан под влиянием профессора И. Ф. Циона, читавшего курс физиологии И. Ф. Цион, ученик знаменитого немецкого физиолога К. Людвига, был не только талантливый ученый и искусный экспериментатор, но и блестящий лектор. Позднее Павлов вспоминал: "Я избрал главной специальностью физиологию животных и добавочной - химию. Огромное впечатление на всех нас, физиологов, производил Илья Фадеевич Цион. Мы были прямо поражены его мастерски простым изложением самых сложных физиологических вопросов и его поистине артистической способностью ставить опыты. Такой учитель не забывается всю жизнь".

Молодой Павлов не сразу разобрался в сложной и противоречивой личности Циона. Этот способный ученый обладал крайне реакционным мировоззрением. Несмотря на то, что Цион был рекомендован на кафедру физиологии Медико-хирургической академии И. М. Сеченовым, он Относился к прогрессивным взглядам "отца русской физиологии", в частности к его выдающемуся произведению Рефлексы головного мозга", весьма отрицательно. Будучи заведующим кафедрой физиологии в Медико-хирургической академии, он своими личными качествами - тщеславием, эгоизмом, карьеризмом, сребролюбием, высокомерным отношением к коллегам, а также неблаговидным общим поведением вызывал резкую оппозицию со стороны прогрессивных профессоров академии. Студенты открыто демонстрировали ему свое возмущение.

В результате всего этого в 1875 г. Цион был вынужден покинуть сначала академию, а затем и Россию. Примечательно, что, будучи глубоким стариком, И. П. Павлов тепло и восхищенно вспоминал о любимом учителе в присутствии автора этих строк и других своих сотрудников. С большим сожалением и с досадой он говорил о деградации Циона, который, обосновавшись в Париже, совсем отошел от науки и стал заниматься реакционной публицистикой какими-то сомнительными финансовыми операциям.

Начало исследовательской деятельности.

Исследовательская деятельность Павлова началась рано. В 1873 г., будучи студентом четвертого курса, он под руководством Ф. В. Овсянникова исследовал нервы в легких лягушки. В том же году совместно с однокурсником В. Н. Великим Павлов выполнил первую научную работу. Под руководством И. Ф. Циона они изучили влияние гортанных нервов на кровообращение. 29 октября 1874 г. результаты исследования были доложены за заседании С.-Петербургского общества естествоиспытателей. Павлов стал регулярно посещать заседания этого общества, общаться на них с Сеченовым, Овсянниковым, Тархановым и другими физиологами, участвовать в обсуждении сделанных на них докладов.

Вскоре студенты И. П. Павлов и М. М. Афанасьев сделали интересную научную работу по физиологии нервов поджелудочной железы. Эту работу, которой также руководил профессор Цион, совет университета удостоил золотой медали. Очевидно, новое исследование отнимало много времени у студентов. Павлов не сдал в срок выпускные экзамены и вынужден был еще год остаться на последнем курсе, лишившись при этом стипендии и имея лишь единовременное пособие в размере 50 руб. В 1875 г. Павлов блестяще закончил университет, получив ученую степень кандидата естественных наук. Ему шел тогда 26-й год. С радужными надеждами выходил молодой ученый на дорогу самостоятельной жизни. ... Поначалу все складывалось для И. П. Павлова удачно.

И. Ф. Цион, занявший оставленную Сеченовым должность заведующего кафедрой физиологии в Медико-хирургической академии, пригласил молодого ученого в качестве своего ассистента. Одновременно Павлов поступил на третий курс академии "не с целью сделаться врачом, а с тем, чтобы впоследствии, имея степень доктора медицины, быть вправе занять кафедру физиологии. Впрочем, справедливость требует прибавить, что этот план представлялся тогда мечтою, потому что о собственном профессорстве думалось, как о чем-то необычайном, невероятном". Вскоре Цион вынужден был уйти из академии. Павлов, высоко ценивший своего учителя как крупного физиолога, питавший к нему чувство признательности и благодарности, не сумел в то время правильно оценить причину ухода Циона из академии.

Павлов счел нужным отказаться от должности ассистента при кафедре физиологии, предложенной ему новым руководителем кафедры профессором И. Ф. Тархановым, и таким образом лишился не только прекрасного места для научной работы, но и заработка. По сообщениям некоторых учеников Павлова старшего поколения (В. В. Савича, Б. П. Бабкина), известную роль в этом решении сыграла некоторая неприязнь Павлова к Тарханову, обусловленная каким-то неблаговидным поступком последнего. Как бы там ни было, в этом факте нашли свое яркое выражение принципиальность и честность Павлова. Свое заблуждение относительно И. Ф. Циона Иван Петрович осознал много позже.

Через некоторое время Павлов стал ассистентом профессора К. Н. Устимовича на кафедре физиологии ветеринарного отделения Медико-хирургической академии. Одновременно он продолжал учебу на медицинском отделении академии.

К. Н. Устимович был учеником К. Людвига и в свое время получил солидное физиологическое образование. В академии он организовал неплохую лабораторию, занимавшуюся вопросами физиологии кровообращения и выделительной функции почек. За время работы в лаборатории (1876-1878 гг.) Павлов самостоятельно выполнил ряд ценных работ по физиологии кровообращения. В этих исследованиях впервые проявились зачатки его гениального научного метода изучения функций организма в их естественной динамике в ненаркотизированном целостном организме. В результате многочисленных опытов Павлов добился измерения давления крови у собак, не усыпляя их наркозом и не привязывая к опытному столу. Он разработал и осуществил свой оригинальный метод хронической фистулы мочеточников - вживления конца последних в наружный покров живота. За время работы в лаборатории Павлову удалось сэкономить небольшое количестве денег. Летом 1877 г. он по рекомендации Устимовича побывал в Бреславле, где познакомился с работами известного физиолога профессора Р. Гейденгайна. Поездка за границу расширила научный кругозор Павлова и положила начало дружбы молодого ученого с Гейденгайном.

Исследование физиологии кровообращения.

Исследования Павлова по физиологии кровообращения, проведенные в лаборатории Устимовича, привлекли внимание физиологов и врачей. Молодой ученый становился известным в научных кругах. В декабре 1878 г. знаменитый русский клиницист профессор С. П. Боткин по рекомендации доктора И. И. Стольникова пригласил Павлова работать к себе в клинику. Формально Павлову предложили занять должность лаборанта физиологической лаборатории при клинике, на деле же он должен был стать ее руководителем. Павлов охотно принял это предложение не только потому, что оно исходило от известного ученого. Незадолго до этого было закрыто ветеринарное отделение Медико-хирургической академии и Павлов лишился работы и возможности проводить опыты.

Научная работа отнимала у Павлова много сил и времени. Примечательно, что из-за интенсивной научной работы Павлов и выпускные экзамены в академии сдал с годичным запозданием - в декабре 1879 г., получил диплом лекаря.

Павлов считал, что эксперимент на животных необходим при разрешении многих сложных и неясных вопросов клинической медицины. В частности, он стремился выяснить свойства и механизм терапевтического действия новых или уже применяемых в медицине лекарственных препаратов растительного или иного происхождения. Многие из работающих при его клинике и при Институте усовершенствования врачей по его заданию, но в основном под руководством Павлова исследовали как раз такого ряда вопросы в условиях эксперимента на животных. Боткин как ученый и клиницист был выдающимся представителем прогрессивного и довольно распространенного в те времена научного направления, известного под названием "нервизма" и признающего решающую роль нервной системы в регуляции функций здорового и больного организма.

В этой своей физиологической лаборатории Павлов работал до 1890 г. (с 1886 г. уже официально считаясь ее руководителем). Лаборатория помещалась в маленьком, совершенно не приспособленном для научной работы ветхом деревянном домике, построенном не то для дворницкой, не то для бани. Недоставало необходимого оборудования, не хватало денег на покупку подопытных животных и на другие исследовательские нужды. И все же Павлов развил кипучую деятельность в лаборатории. Он и планировал, и осуществлял эксперименты на животных самостоятельно, что помогло раскрыть самобытный талант молодого ученого, явилось предпосылкой развития его творческой инициативы. За годы работы в лаборатории в полной мере проявились колоссальная трудоспособность, неукротимая воля и неисчерпаемая энергия Павлова.

Он достиг выдающихся результатов в области изучения физиологии кровообращения и пищеварения, в разработке некоторых актуальных вопросов фармакологии, в усовершенствовании своего незаурядного экспериментального мастерства, а также в приобретении навыков организатора и руководителя коллектива научных работников. Несмотря на материальные трудности, Павлов считал этот период своей жизни необычайно содержательным и плодотворным и всегда вспоминал о нем с особенной теплотой и любовью. В "Автобиографии" он писал об этом периоде: "Первое дело - полная самостоятельность и затем возможность вполне отдаться лабораторному делу". Моральную и материальную поддержку С. П. Боткина молодой ученый чувствовал на протяжении всей своей деятельности в лаборатории. А идеи Боткина о роли нервной системы в нормальной и патологической деятельности организма, а также его убеждения в необходимости предельного сближения клинической медицины с экспериментальной физиологией в сильной мере способствовали формированию научных взглядов Павлова. "С. П. Боткин,- писал Павлов много лет спустя,- был лучшим олицетворением законного и плодотворного союза медицины и физиологии, тех двух родов наук человеческой деятельности, которые на наших, глазах воздвигают здание науки о человеческом организме и сулят в будущем обеспечить человеку его лучшее счастье - здоровье и жизнь".

Среди выполненных Павловым в этой лаборатории научных работ наиболее выдающимся следует считать исследование о центробежных нервах сердца. Сущность этой работы будет рассмотрена далее. Здесь же приведем одно высказывание Павлова по поводу этой работы, в котором также весьма ярко отражается его отношение к С. П. Боткину: "Идея исследования и осуществление ее принадлежат только мне,- писал Павлов.- Но я был окружен клиническими идеями профессора Боткина и с сердечной благодарностью признаю плодотворное влияние, как в этой работе, так и вообще на мои физиологические взгляды того глубокого и широкого, часто опережающего экспериментальные данные нервизма, который, по моему разумению, составляет важную заслугу Сергея Петровича перед физиологией".

Это оригинальное исследование стало темой дoкторской диссертации Павлова. В 1883 г. он блестяще защитил ее и был награжден золотой медалью. Вскоре молодой ученый прочел две пробные лекции на конференции профессоров академии и ему присвоили звание доктора. Спустя год по представлению С. П. Боткина Павлова послали в двухгодичную заграничную научную командировку. "Доктор Павлов,-подчеркивал в своей записке Боткин,- по оставлении при академии посвятил себя специально изучению физиологии, которой по преимуществу занимался еще и в университете, проходя курс естественных наук. Близко стоя к его работам, я с особым удовлетворением могу засвидетельствовать, что все они отличаются оригинальностью как по мысли, так и по методам; результаты же их по всей справедливости могут стоять наряду с лучшими открытиями последнего времени в области физиологии, почему, по моему мнению, в лице доктора Павлова мы имеем серьезного и остроумного ученого, которому академия должна помочь на избранной им ученой дороге" ".

В начале июня 1884 г. коллежский асессор И. П. Павлов совместно с Серафимой Васильевной отправился в Германию для работы в лабораториях Р. Гейденгайна (в Бреславле) и К. Людвига (в Лейпциге). В течение двух лет Павлов работал в лабораториях этих двух выдающихся физиологов. За этот, казалось бы, небольшой срок он значительно расширил и углубил свои знания не только по интересовавшим его вопросам физиологии кровообращения и пищеварения, но и по другим областям физиологической науки. Заграничная поездка обогатила Павлова новыми идеями, отточила и усовершенствовала его незаурядное мастерство экспериментатора. Он установил личные контакты с видными деятелями зарубежной науки, обсуждал с ними всевозможные актуальные физиологические проблемы. До глубокой старости Павлов с большой теплотой вспоминал о Р. Гейденгайне и К. Людвиге, о своей работе в их лабораториях. "Заграничное путешествие,- писал он в "Автобиографии",- дорого было для меня главным образом тем, что познакомило меня с типом ученых работников, каковы Гейденгайн и Людвиг, всю жизнь, все радости и горе ее положивших в науке и ни в чем другом".

Возвратившись на родину с солидным научным багажом, Павлов с новой силой и энтузиазмом продолжил исследования в убогой лаборатории при клинике Боткина. Но случилось так, что Павлов мог лишиться возможности работы и в этой лаборатории. Вот что писал об этом эпизоде профессор Н. Я. Чистович, который в свое время работал в руководимой Павловым лаборатории при клинике Боткина: "Возвратившись из заграничной командировки, Иван Петрович имел льготный год оставления при академии. Год прошел, а пристроиться при академии Ивану Петровичу не удалось. У С. П. Боткина при кафедре не было вакантного места, а было таковое у профессора В. А. Монассеина, и нужно было пойти к Монассеину и попросить его об этом месте. Мы дружно насели на Ивана Петровича, чтобы он сделал этот шаг, но он упорно отказывался, находя, что это неловко. Наконец, мы его уломали, и он пошел, но, не дойдя до кабинета Монассеина, свернул домой. Тогда уж мы приняли более энергичные меры, уговорили его пойти снова и послали служителя Тимофея присмотреть за ним, чтобы он снова не свернул с дороги". Проф. Монассеин любезно согласился зачислить Павлова на вакантное место при своей клинике и тем самым предоставить ему возможность продолжать работу в лаборатории при клинике Боткина.

Работы было много. Павлов не только разрабатывал новые методики и модели физиологических экспериментов, которые ставились в лаборатории как им самим, так и руководимыми им молодыми врачами, оперировал подопытных животных и выхаживал их, но и сам изобретал и изготавливал новую аппаратуру. В. В. Кудревецкий, работавший в ту пору вместе с Павловым, вспоминает, Иван Петрович сделал из жестяных консервных коробок термостат, прикрепил его к железному штативу и подогревал маленькой керосиновой лампой. Сотрудники лаборатории были заражены энтузиазмом руководителя, его преданностью науке, готовностью к самопожертвованию) во имя любимого дела. И не удивительно, что в итоге даже в таких непригодных для исследований условиях были получены поразительные научные результаты.

По возвращении из-за границы Павлов начал читать лекции по физиологии в Военно-медицинской академии (так была переименована Военно-хирургическая академия в 1881 г.), а также врачам клинического военного госпиталя. К этому периоду относится разработка им новой оригинальной методики изготовления так называемого сердечно-легочного препарата (изоляции сердца и легких от общего круга кровообращения для экспериментального изучения многих специальных научных и практических вопросов физиологии кровообращения, а также фармакологии). Павлов заложил крепкий фундамент своих будущих исследований физиологии пищеварения: он обнаружил нервы, регулирующие секреторную деятельность поджелудочной железы, и осуществил свой поистине классический опыт с мнимым кормлением.

О результатах своих исследований Павлов регулярно сообщал на страницах отечественных и зарубежных научных журналов, на заседании физиологической секции Общества естествоиспытателей С.-Петербурга и на съездах этого общества. Вскоре его имя стало широко известным в России и за границей.

Радость, доставляемая творческими успехами и их высокой оценкой, постоянно отравлялась тяжелыми материальными условиями существования. Беспомощность Ивана Петровича в житейских делах и материальные лишения особенно остро стали ощущаться после его женитьбы в 1881 г. О подробностях этого периода жизни Павлова известно мало. В "Автобиографии" о невзгодах тех лет говорится кратко: "Вплоть до профессуры в 1890 г. уже женатому и имевшему сына в денежном отношении постоянно приходилось очень туго" ".

В конце 70-х годов в Петербурге Павлов познакомился с Серафимой Васильевной Карчевской, слушательницей Педагогических курсов. Ивана Петровича и Серафиму Васильевну объединяла общность духовных интересов, близость взглядов по многим актуальным в то время вопросам жизни, верность идеалам служения народу, борьбы за социальный прогресс, которыми была насыщена передовая русская художественная и публицистическая литература тех времен. Они полюбили друг друга.

В молодости Серафима Васильевна, судя по фотографиям того периода, была очень красивой. Следы былой красоты сохранились на ее лице даже в глубокой старости. Иван Петрович также обладал весьма приятной внешностью. Об этом свидетельствуют не только фотографии, но и воспоминания Серафимы Васильевны. "Иван Петрович был хорошего роста, хорошо сложен, ловок, подвижен, очень силен, любил говорить и говорил горячо, образно и весело. В разговоре сказывалась та скрытая духовная сила, которая всю жизнь поддерживала его в работе и обаянию которой невольно подчинялись все его сотрудники и приятели. У него были русые кудри, длинная русая борода, румяное лицо, ясные голубые глаза, красные губы с совершенно детской улыбкой и чудесные зубы. Особенно нравились мне умные глаза и кудри, обрамлявшие большой открытый лоб". Любовь на первых порах целиком поглотила Ивана Петровича. По свидетельству брата, Дмитрия Петровича, молодой ученый некоторое время больше был занят сочинением писем к любимой девушке, чем лабораторными делами.

Спустя некоторое время опьяненные от счастья молодые люди решили пожениться, несмотря на то, что родители Павлова были против этого, так как намеривались женить своего первенца на дочери состоятельного Петербургского чиновника, на девушке с весьма богатым приданым. Для венчания они направились в Ростов-на-Дону к сестре Серафимы Васильевны с намерением сыграть свадьбу в ее доме. Все расходы на свадьбу взяли на себя родственники невесты. "Оказалось,- вспоминала Серафима Васильевна,- что Иван Петрович не только не привез денег на свадьбу, но и не позаботился о деньгах на обратный путь в Петербург". По возвращении в Петербург молодожены вынуждены были некоторое время жить у Дмитрия Петровича, который работал ассистентом у знаменитого русского химика Д. И. Менделеева и имел казенную квартиру. Серафима Васильевна вспоминала: "Когда после дачного житья мы вернулись в Петербург, у нас не оказалось совершенно никаких денег. И если бы не квартира Дмитрия Петровича, то буквально некуда было бы преклонить голову". Из воспоминаний явствует, что молодоженам в тот период жизни недоставало денег, чтобы "купить мебель, кухонную, столовую и чайную посуду, да и белья для Ивана Петровича, так как у него не было даже летней рубашки".

Любопытен один эпизод из этого периода жизни молодой четы, о котором Иван Петрович с горечью рассказывал своим ученикам старшего поколения и о котором упоминается в биографическом очерке Павлова, написанном В. В. Савичем. Этот эпизод столь же комичный, сколь и грустный. Когда Иван Петрович с женой жили в квартире брата Дмитрия Петровича, братья в присутствии гостей нередко пикировались. Иван Петрович высмеивал непривлекательность холостяцкой жизни, а Дмитрий Петрович - тягости семейных уз. Однажды во время такой шутливой перепалки Дмитрий Петрович крикнул собаке: "Принеси туфлю, которой бьет жена Ивана Петровича". Собака послушно побежала в соседнюю комнату и вскоре торжественно вернулась обратно с туфлей в зубах, вызвав взрыв хохота и гром аплодисментов у присутствовавших гостей. Поражение Ивана Петровича в шуточной словесной баталии было очевидно, и обида на брата сохранялась долгие годы.

В год защиты докторской диссертации у Ивана Петровича родился первенец, которого назвали Мирчиком. Летом жену с ребенком необходимо было отправить на дачу, но Павлову оказалось не по средствам снять дачу поблизости от Петербурга. Пришлось ехать на юг, в глухую деревню, к сестре жены. Не хватило денег даже на железнодорожный билет, пришлось обратиться к отцу Серафимы Васильевны.

В деревне Мирчик заболел и умер, оставив родителей в горькой печали. В этот тяжелый период жизни Павлов был вынужден прибегнуть к побочным заработкам, и одно время он преподавал в школе для фельдшериц. И, тем не менее, Павлов всецело был предан любимому делу. Нередко свои мизерные заработки Иван Петрович тратил на покупку подопытных животных и прочие нужды исследовательской работы в своей лаборатории. Профессор Н. Я. Чистович, работавший в то время под руководством Павлова, позднее писал: "Вспоминая это время, я думаю, каждый из нас ощущает чувство живейшей признательности нашему учителю не только за талантливое руководство, но, главное, за тот исключительный пример, который мы видели в нем лично, пример человека, всецело преданного науке и жившего только наукой, несмотря на самые тяжелые материальные условия, буквально нужду, которую ему приходилось переносить со своей героической "дражайшей половиной", Серафимой Васильевной, умевшей его - поддержать в самые трудные минуты жизни. Да простит меня Иван Петрович, если я расскажу некоторые эпизоды из этого давно прошедшего времени. Одно время Ивану Петровичу приходилось переживать полное безденежье, он был вынужден разлучиться с семьей и жил один в квартире своего приятеля Н. П. Симановского. Мы, ученики Ивана Петровича, узнали про его трудное материальное положение и задумали ему помочь: пригласили его прочесть нам серию лекций об иннервации сердца, и, собрав в складчину деньги, передали ему как будто на расходы по курсу. И ничего у нас не вышло: он на всю сумму накупил животных для этого курса, а себе ничего не оставил".

Известно, что между Иваном Петровичем и женой на почве материальных затруднений и лишений иногда возникали неприятные разговоры. Бабкину и другим своим ученикам старшего поколения Иван Петрович рассказывал, например, что в период интенсивной подготовки докторской диссертации семье стало особенно тяжело в материальном отношении (Павлов получал примерно 50 руб. в месяц). Серафима Васильевна неоднократно умоляла его ускорить защиту диссертации на степень доктора медицинских наук, справедливо укоряла, что он все время занимается оказанием помощи своим ученикам по лаборатории и совсем забросил собственные научные дела. Но Павлов был неумолим; он стремился получить более новые, значительные и достоверные научные факты для своей докторской диссертации и не помышлял об ускорении ее защиты.

Однако со временем по мере постепенного улучшения материального положения семьи Павлова в связи с повышением должностного ранга и присуждением ему премий им. Адама Хойнацкого Варшавским университетом (1888) такого рода инциденты стали редким явлением и исчезли совсем. И есть все основания утверждать, что супружеская жизнь Ивана Петровича оказалась на редкость счастливой. Серафима Васильевна, женщина умная, с добрым сердцем, мягким характером и высокими идеалами, была для Ивана Петровича не только верным другом в его долгой жизни, но любящей и преданной женой. Она взяла на себя всю тяжесть семейных забот и на протяжении многих лет безропотно переносила все неприятности и неудачи, которые в ту пору сопутствовали Ивану Петровичу. Своей верной любовью она, бесспорно, немало способствовала поразительным успехам Павлова в науке. "Искал в товарищи жизни только хорошего человека,- писал И. П. Павлов,- и нашел его в моей жене Саре Васильевне, урожденной Карчевской, терпеливо переносившей невзгоды нашего допрофессорского житья, всегда охранявшей мое научное стремление и оказавшейся столь же преданной на всю жизнь нашей семье, как я лаборатории".

В результате почти двенадцатилетней работы в роли руководителя физиологической лаборатории при клинике Боткина, работы в трудных условиях, но вдохновенной, напряженной, целеустремленной и исключительно плодотворной, самоотверженной, сопряженной с острой материальной нуждой и лишениями в личной жизни, Павлов стал видной фигурой на поприще физиологии не только у себя на родине, но и за ее пределами. Радикальное улучшение условий жизни и работы талантливого ученого стало настоятельной необходимостью не только для удовлетворения его растущих личных интересов, но и ради развития отечественной и мировой науки.

Однако, как уже отмечалось, в условиях царской России добиваться подобных изменений демократически настроенному, простому, честному, бесхитростному, непрактичному и даже застенчивому человеку, каким был Павлов, оказалось делом нелегким. При этом жизнь Павлова немало осложняли некоторые видные физиологи, которые относились к нему недружелюбно потому главным образом, что тот, будучи еще молодым физиологом, осмеливался иногда публично вступать с ними в острую научную дискуссию по тем или иным вопросам и нередко выходил победителем. Так, проф. И. Р. Тарханов в 1885 г. дал резко отрицательный отзыв весьма ценным его работам по кровообращению, представленным в Российскую академию наук на премию им. митрополита Макария, и премия не была присуждена Павлову. Как увидим ниже, спустя несколько лет по таким же мотивам подобную неблаговидную роль в жизни Павлова сыграл также его университетский учитель проф. Ф. В. Овсянников.

У Павлова не было никакой уверенности в завтрашнем дне. Он мог лишь надеяться на случайные благоприятные обстоятельства. Ведь очутился же он однажды без работы из-за отсутствия свободных мест при кафедре Боткина! И это несмотря на то, что Павлов был тогда уже доктором медицины, побывавшим в зарубежных лабораториях, ученым, признанным на Родине и за ее пределами. Что было бы с Павловым, если бы профессор В. Л. Монассеин не предоставил ему тогда места при своей кафедре?

Правда, Павлова повышали по шкале военных чинов (за выслугу лет в мае 1887 г. его произвели в надворные советники), его лекции, прочитанные студентам и врачам академии, пользовались исключительным успехом, Варшавский университет присудил ученому премию им. Адама Хайнецкого, его научный авторитет рос с каждым днем. И, тем не менее, в течение ряда лет Павлов долго и без успеха искал место новой работы. Еще в октябре 1887 г. он обратился к министру просвещения с письмом, в котором выражал желание занять кафедру какой-нибудь экспериментально-медицинской науки - физиологии, фармакологии или общей патологии - в одном из университетов России. Он, в частности, писал: "За мою компетентность в экспериментальном деле, надеюсь, не откажутся сказать свое слово профессора Сеченов, Боткин и Пашутин; таким образом, самой подходящей для меня кафедрой является кафедра физиологии. Но если бы почему-либо она оказалась для меня закрытой, я, думаю, мог бы, не боясь упрека в легкомыслии, взяться за фармакологию или общую патологию, как также чисто экспериментальные науки... .

А между тем время и силы тратятся не так производительно, как это следовало бы, потому что работать одному и в чужой лаборатории далеко не то, что работать с учениками и в собственной лаборатории. А посему счел бы себя счастливым, если бы Сибирский университет приютил меня в своих стенах. Надеюсь, что, и я со своей стороны не остался бы у него в долгу". Спустя месяц он обратился с письмом подобного содержания к организатору Сибирского университета в Томске, бывшему профессору Военно-медицинской академии В. М. Флоринскому. Но, несмотря на поддержку крупного и авторитетного ученого В. В. Пашутина, эти обращения оставались без ответа почти три года. В апреле 1889 г. Павлов участвовал в конкурсе на занятие должности зав. кафедрой физиологии Петербургского университета, вакантной после ухода И. М. Сеченова. Но конкурсная комиссия забаллотировала его кандидатуру, избрав на это место ученика Сеченова Н. Е. Введенского. Павлов тяжело переживал эту неудачу. Вскоре он был вынужден вторично испить горькую чашу обиды. С большим опозданием он был избран на должность профессора физиологии Томского университета. Однако царский министр просвещения Делянов не утвердил его кандидатуру, предоставив это место малоизвестному ученому Великому, за которого хлопотали какой-то другой министр и влиятельный при дворе профессор Петербургского университета Ф. В. Овсянников, бывший учитель Павлова.

Столь возмутительное событие вызвало протест передовой научно-врачебной общественности. В газете "Врач", например, появилась статья, в которой говорилось: "На кафедру физиологии в Томске назначен доктор зоологии Великий... Мы не можем не выразить искреннего сожаления, что первоначально имевшееся в виду назначение на эту кафедру частного преподавателя физиологии в академии Павлова почему-то не состоялось [...] Павлов, давно уже и по справедливости считающийся одним из лучших физиологов России, представлял в данном случае особенно выгодные условия; он не только доктор медицины, по и кандидат естественных паук, и, кроме того, в течение многих лет постоянно работал и помогал другим работать в клинике С. II. Боткина. Нам известно, что неназначение Павлова удивило, между прочим, и такого сведущего судью в этом деле, как И. М. Сеченов".

Присуждение Нобелевской премии.

Однако вскоре фортуна улыбнулась Ивану Петровичу. 23 апреля 1890 г. он был избран на должность профессора фармакологии в Томском, а вслед за этим и в Варшавском университетах. Но Иван Петрович не переехал ни в Томск, ни в Варшаву, так как 24 апреля 1890 г. его избрали профессором фармакологии в самой Военно-медицинской академии (бывшая Военно-хирургическая). Это место ученый занимал в течение пяти лет, до перехода на кафедру физиологии той же академии, ставшей вакантной после ухода профессора И. Р. Тарханова. Иван Петрович бессменно руководил этой кафедрой три десятка лет, успешно сочетая блестящую педагогическую деятельность с интересной, хотя и ограниченной по масштабам, научно-исследовательской работой сначала по физиологии пищеварительной системы, а в последующем по физиологии условных рефлексов.

Важным событием в жизни и научной деятельности Павлова явилось начало работы в только что учрежденном Институте экспериментальной медицины. В 1891 г. меценат этого института принц Ольденбургский пригласил Павлова для организации и руководства отделом физиологии. Этот отдел ученый возглавлял до конца своей жизни. Здесь в основном были выполнены классические работы Павлова по физиологии главных пищеварительных желез, принесшие ему мировую славу и отмеченные в 1904 г. Нобелевской премией (это была первая премия, присужденная за исследование в области медицины) а также значительная часть его работ по условным рефлексам, обессмертивших имя Павлова и прославивших отечественную науку.

В 1901 г. И. Н. Павлов был избран член-корреспондентом, а в 1907 г.- действительным членом Академии наук. Нельзя не отметить одну особенность дореволюционного жизненного пути Павлова: почти все его достижения в науке получали официальное признание государственными учреждениями значительно позже их признания передовой научной общественностью страны и за рубежом. В то время когда царский министр не утвердил избрание Павлова профессором физиологии Томского университета, И. М. Сеченов, К. Людвиг, Р. Гейденгайн и др. уже считали его выдающимся физиологом, Павлов стал профессором лишь в 46 лет, а академиком- лишь три года спустя после присуждения ему Нобелевской премии.

В течение короткого периода времени он был избран членом академий ряда стран и почетным доктором многих университетов.

Избрание Павлова профессором Военно-медицинской академии, работа в Институте экспериментальной медицины, выборы в члены Академии наук, Нобелевская премия существенно поправили финансовое положение его семьи. Вскоре после этих событий Павловы переехали в большую квартиру. Окна выходили на солнечную площадь, в высоких больших комнатах было много воздуха и света.

Но условия научной работы Ивана Петровича и отношение к ней влиятельных царских чиновников оставались по-прежнему неблагоприятными во многих отношениях. Особенно остро ощущал Павлов нужду в постоянных сотрудниках. В отделе физиологии Института экспериментальной медицины, который служил основной базой его научно-исследовательской работы, у него работало всего два штатных научных сотрудника, в убогой лаборатории Академии наук - один, да и тому Павлов платил из личных средств, на кафедре физиологии Военно-медицинской академии их число было также сильно ограничено. Военный министр и руководители академии, особенно профессор В. В. Пашутин, тогда крайне враждебно относились к Павлову. Их раздражал его демократизм, постоянное сопротивление произволу царских чиновников в отношении прогрессивных профессоров, студентов и слушателей академии. Павлов постоянно носил в кармане устав академии, чтобы в случае необходимости использовать его в своей борьбе.

Всевозможные интриги против Павлова - великого физиолога земли русской, каким его считал весь свет, по свидетельству К. А. Тимирязева, не прекращались вплоть до установления Советской власти. Хотя мировой авторитет Павлова заставлял официальные власти относиться к нему с лицемерной учтивостью, защиты диссертаций сотрудников Ивана Петровича зачастую проваливались, его учеников в званиях и должностях утверждали с трудом. Нелегко было Павлову оставлять при кафедре своих способнейших учеников после окончания академии и добиваться для них научных командировок в зарубежные лаборатории. Самого Павлова тоже долго не утверждали в звании ординарного профессора, ему одному из всех заведующих теоретическими кафедрами академии не давали казенной квартиры/Недруги ученого постоянно натравливали на него знатных дам-ханжей, вопивших о греховности научных опытов над животными, они же забаллотировали его кандидатуру при переизбрании на пост председателя Общества русских врачей, несмотря на проделанную Павловым большую работу в этом обществе, и т. п.

Своим авторитетом, выдающимися научными достижениями, пламенным патриотизмом, демократическими взглядами И. П. Павлов как магнит притягивал к себе молодых энтузиастов науки. В его лабораториях проводили исследования, знакомились с разработанными ученым приемами операций, методиками экспериментов и т. п. многие студенты Военно-медицинской академии, специалисты, прикомандированные к Институту экспериментальной медицины, а также врачи из разных концов страны и из-за границы. Среди них были американские ученые Ф. Бенедикт и И. Келлог, английские - У. Томпсон и Е. Каткарт, немецкие - В. Гросс, О. Конгайм и Г. Николаи, японцы Р. Сатаке, X. Ишикава, бельгиец Ван де Пют, швейцарский невролог М. Минковский, болгарский врач Л. Починков и др.

Многие отечественные и зарубежные специалисты работали под руководством талантливого физиолога без денежного вознаграждения. Правда, такие сотрудники довольно часто менялись, и это сильно мешало Павлову планомерно проводить научные исследования в больших масштабах. Все же добровольцы-энтузиасты немало помогли в реализации идей ученого.

Как уже отмечалось выше, тяжелым было и положение научных учреждений, руководимых Павловым. Не удивительно, что ученый неоднократно обращался к общественности и просветительским обществам с призывом о частной поддержке, его лабораторий. Такая помощь иногда оказывалась. Например, благодаря субсидии московского мецената К. Леденцова удалось начать строительство знаменитой "башни молчания" специальной лаборатории для изучения условно-рефлекторной деятельности у собак. Только после победы Великой Октябрьской социалистической революции отношение к Павлову и его деятельности в корне изменилось.

Павлов и советская власть.

Уже в первые годы Советской власти, когда наша страна переживала голод и разруху, В. И. Ленин издал специальное постановление, свидетельствующее об исключительно теплом, заботливом отношении большевистской партии и советского правительства к И. П. Павлову и его работе. В постановлении отмечались "исключительные научные заслуги академика И. П. Павлова, имеющие огромное значение для трудящихся всего мира" ; специальной комиссии во главе с Л. М. Горьким поручалось "в кратчайший срок создать наиболее благоприятные условия для обеспечения научной работы академика Павлова и его сотрудников" ; соответствующим государственным организациям предлагалось "отпечатать роскошным изданием заготовленный академиком Павловым научный труд", "предоставить Павлову и его жене специальный паек". В короткий срок были созданы наилучшие условия для научных исследований великого ученого. В Институте экспериментальной медицины была закончена постройка "башни молчания". К 75-летию И. П. Павлова физиологическая лаборатория Академии наук была реорганизована в Физиологический институт Академии наук СССР (ныне носящий имя Павлова), а к его 80-летию в Колтушах (под Ленинградом) начал работать специальный научный институт-городок, единственное в мире научное учреждение такого рода, прозванный "столицей условных рефлексов".

Осуществилась и давняя мечта Павлова об органической связи между теорией и практикой: при его институтах образовались клиники нервных и психических заболеваний. Все руководимые им научные учреждения были оснащены новейшим оборудованием. В десятки раз выросло число постоянных научных и научно-технических сотрудников. Кроме обычных, крупных бюджетных средств, ученому ежемесячно отпускались значительные суммы для расходования по личному усмотрению. Началось регулярное издание научных трудов лаборатории Павлова.

О такой заботе Павлов не мог и мечтать при царском режиме. Внимание Советского правительства было дорого сердцу великого, ученого, он неоднократно подчеркивал это с чувством большой благодарности даже в годы, когда сам еще сдержанно относился к новым социальным порядкам в нашей стране. Весьма показательно его письмо от 1923 г. одному из учеников, Б. П. Бабкину. Павлов писал, в частности, о том, что его работы приобрели большой масштаб, что у него имеется очень много сотрудников и что он не может принять к себе в лабораторию всех желающих. Созданные Советским правительством идеальные возможности для развертывания исследований Павлова поражали многих иностранных ученых и общественных деятелей, побывавших в Советском Союзе и посетивших научные учреждения великого физиолога.

Так, Джон Баркрофт, известный английский ученый, писал в журнале "Nature": "Возможно, что наиболее поразительным фактом последних лет жизни Павлова является тот огромный престиж, которым он пользовался у себя на Родине. Все такие примитивные утверждения, будто своим возвышенным положением Павлов был обязан тому, что материалистическое направление его работ над условными рефлексами служило опорой для атеизма, представляются несправедливыми как в отношении самого Павлова, так и Советской власти. По мере того как культура отбрасывает сверхъестественное, она начинает все более и более считать человека наивысшим предметом человеческого познания, а природу его умственной деятельностью и ее плоды предметами наивысшей фазы науки о человеке. К подобным исследованиям в Советском Союзе относятся с величайшим вниманием. Поразительные коллекции скифского и иранского искусства в Эрмитаже в Ленинграде никогда так не лелеялись бы, если бы они не являлись памятниками развития человеческой мысли. Благодаря случайностям судьбы получилось, что жизнь того человека, который сделал больше кого-либо другого для экспериментального анализа умственной деятельности, совпала по времени и по месту с культурой, которая возвысила человеческий разум" ". Американский ученый У. Кэпиоп вспоминал: "В последний раз я видел Павлова в Ленинграде и Москве на заседаниях конгресса в 1935 г. Ему тогда было 86 лет, и он еще сохранил много прежней подвижности и жизненной энергии. Незабываемым остается день, проведенный с ним в окрестностях Ленинграда, в громадных новых зданиях института, построенных советским правительством для продолжения экспериментальных работ Павлова. Во время нашей беседы Павлов вздохнул и выразил сожаление, что такие грандиозные возможности не были предоставлены ему 20 лет тому назад. Если бы можно было повернуть время назад, то ему, Павлову, было бы 66 лет, а это возраст, когда обычно деятели науки уже отходят от активной работы!"

Герберт Уэллс, посетивший в 1934 г. лабораторию Павлова в Колтушах, записывал: "Исследования, которые ведутся в новом физиологическом институте Павлова под Ленинградом,- одни из самых значительных биологических исследований в мире. Этот институт уже работает и продолжает быстро расширяться под руководством своего основателя. Репутация Павлова способствует престижу Советского Союза, и он получает все, что ему необходимо; за это нужно отдать должное правительству". Павлов жил и творил, окруженный всенародной любовью. Отмечая 85-летие великого ученого, советское правительство выделило крупные средства на дальнейшее развитие его научно-исследовательской работы. В приветствии Совнаркома СССР говорилось: "Академику И. П. Павлову. В день Вашего 85-летия Совет Народных Комиссаров Союза ССР шлет Вам горячие приветствия и поздравления. Совнарком особо отмечает Вашу неиссякаемую энергию в научном творчестве, успехи которого заслуженно доставили Ваше имя в ряду классиков естествознания.

Совнарком СССР желает Вам здоровья, бодрости и плодотворной работы на долгие годы на пользу нашей великой родины".

Ученый был тронут и взволнован столь внимательным и теплым отношением Советской власти к его научной деятельности. Павлова, который при царском режиме постоянно нуждался в средствах для научной работы, теперь не покидала тревога: сумеет ли он оправдать заботу и доверие правительства и отпускаемые на исследования колоссальные средства? Об этом он говорил не только своему окружению, но и публично. Так, выступая на приеме, устроенном в Кремле советским правительством для делегатов XV Международного конгресса физиологов (М.-Л., 1935 г.), Павлов сказал: "Мы, руководители научных учреждений, находимся прямо в тревоге и беспокойстве по поводу того, будем ли мы в состоянии оправдать все те средства, которые нам предоставляет правительство".

Смерть великого ученого.

"Хочется долго жить,- говорил Павлов,- потому что небывало расцветают мои лаборатории. Советская власть дала миллионы на мои научные работы, на строительство лабораторий. Хочу верить, что меры поощрения работников физиологии, а я все же остаюсь физиологом, достигнут цели, и моя наука особенно расцветет на родной почве".

Гениальному натуралисту шел 87-й год, когда прервалась его жизнь. Смерть Павлова явилась полной неожиданностью для всех. Несмотря на преклонный возраст, он был физически очень крепок, горел кипучей энергией, неослабно творил, с энтузиазмом строил планы дальнейших работ II, конечно, меньше всего думал о смерти... В письме к И. М. Майскому (послу СССР в Англии) в октябре 1935 г., спустя несколько месяцев после заболевания гриппом с осложнениями, Павлов писал: "Проклятый грипп! Сбил-таки мою уверенность дожить до ста лет. До сих пop остается хвост от него, хотя до сих пор я не допускаю изменений в распределении и размере моих занятий" "

Прежде чем рассказать о печальных обстоятельствах смерти И. П. Павлова, отметим, что он вообще обладал очень хорошим здоровьем и хворал редко. Правда, Иван Петрович был несколько подвержен простудным заболеваниям и несколько раз в жизни болел воспалением легких. Возможно, в этом известную роль играло то обстоятельство, что ходил Павлов очень быстро и при этом сильно потел. По свидетельству (Серафимы Васильевны, ученый, видя в этом причину частых простуд, начиная с 1925 г. после очередного заболевания воспалением легких перестал носить зимнее пальто и ходил всю зиму в осеннем. И, действительно, после этого простуды надолго прекратились. В 1935 г. он вновь простудился и заболел воспалением легких. По своему обыкновению Павлов и на этот раз обратился к врачам не сразу, болезнь приняла весьма опасный характер; потребовались чрезмерные усилия, чтобы спасти жизнь ученого. После болезни он поправился настолько, что поехал в Англию, руководил организацией и проведением XV Международного конгресса физиологов, посетил родную Рязань и повидал после длительной разлуки дорогие сердцу места, родных и сверстников.

Однако здоровье Ивана Петровича уже было не таким, как прежде: он имел нездоровый вид, быстро уставал и чувствовал себя неважно. Тяжелым ударом для Павлова оказались болезнь и быстрая смерть его младшего сына Всеволода (осень 1935 г.). Как пишет Серафима Васильевна, после этого несчастья у Ивана Петровича стали отекать ноги. В ответ на ее беспокойство по этому поводу Павлов лишь посмеивался и говорил: "Это тебе надо беречь свое плохое сердце, а мое сердце работает молодцом. Ты не думай, я хочу жить подольше, побольше и слежу за своим здоровьем. Меня часто осматривают в лаборатории и находят, что мой организм до сих пор работает, как у молодого человека" ". А между тем общая слабость его организма усиливалась.

22 февраля 1936 г. во время очередной поездки в научный городок Колтуши, любимую "столицу условных рефлексов", Иван Петрович вновь простудился и заболел воспалением легких. Опытный ленинградский врач М. М. Бок в первый же день болезни установил наличие воспаления крупных и средних бронхиальных путей. Вскоре на лечение Павлова были мобилизованы крупные медицинские силы страны: ленинградский профессор М. К. Черноруцкий и известный московский терапевт Д. Д. Плетнев. До ночи с 25 на 26 февраля ход болезни Павлова не вызывал особой тревоги, были даже какие-то признаки улучшения состояния здоровья. Однако эту ночь он провел неспокойно, пульс больного участился, начало развиваться двустороннее воспаление легких, охватившее целиком нижние доли обоих легких, появились икота и экстрасистолы. Частота пульса неуклонно росла. Иван Петрович находился в полусознательном состоянии. Вызванный на консультацию известный невропатолог М. П. Никитин не обнаружил изменений со стороны деятельности нервной системы. К вечеру 26 февраля врачи констатировали дальнейшее распространение пневмонии, падение температуры, ослабление сердечной деятельности. Около 22 часов Павлов впал в состояние коллапса, из которого врачи вывели его с большим трудом. Повторный коллапс в 2 часа 45 мин. 27 февраля оказался роковым.

При современных эффективных лекарственных средствах - антибиотиках и сульфамидных препаратах, наверное, удалось бы вылечить ученого. Тогдашние же средства борьбы с воспалением легких, примененные к тому же не сразу после начала заболевания, оказались бессильными спасти столь дорогую всему человечеству жизнь И. П. Павлова. 27 февраля она погасла навеки.

"Сам Иван Петрович ,- вспоминала Серафима Васильевна,- не ожидал такого быстрого конца. Он все эти дни шутил с внучками и весело разговаривал с окружающими". Павлов мечтал, а иногда и говорил своим сотрудникам, что будет жить не меньше ста лот, причем лишь в последние годы жизни оставит лаборатории, чтобы написать мемуары о виденном на своем долгом жизненном пути.

Незадолго до смерти Иван Петрович начал беспокоиться в связи с тем, что порой забывает нужные слова и произносит другие, совершает некоторые движения непроизвольно. Проницательный ум гениального исследователя блеснул в последний раз: "Позвольте, но ведь это кора, это кора, это отек коры!" -произносил он возбужденно. Вскрытие подтвердило правильность и этой, увы, последней догадки ученого о мозге - наличие отека коры его же собственного могучего мозга. Кстати, при этом также выяснилось, что сосуды мозга Павлова почти не были задеты склерозом.

Смерть И. П. Павлова явилась большим горем не только советского народа, по всего прогрессивного человечества. Не стало большого человека и великого ученого, создавшего целую эпоху в развитии физиологической науки. Гроб с телом ученого был выставлен в большом зале Дворца Урицкого. Проститься с прославленным сыном России пришли не только ленинградцы, но и многочисленные посланцы других городов страны. В почетном карауле у гроба Павлова стояли его осиротевшие ученики и последователи. В сопровождении тысяч человек гроб с телом Павлова на орудийном лафете был доставлен на Волковское кладбище, И. П. Павлова похоронили недалеко от могилы выдающегося русского ученого Д. И. Менделеева. Наша партия, советское правительство и народ сделали все, чтобы дела и имя Ивана Петровича Павлова жили века.

Именем великого физиолога названы многие научные институты и высшие учебные заведения, ему воздвигнуты памятники, изданы полное собрание его сочинений и отдельные труды на русском и иностранных языках, опубликованы ценные научные материалы из его рукописного фонда, сборники воспоминаний советских и иностранных ученых о нем, сборник его переписки с видными отечественными и зарубежными деятелями науки и культуры, летопись его жизни и деятельности, большое количество отдельных брошюр и книг, посвященных его жизни и научному творчеству, организованы новые научные учреждения для дальнейшего развития богатейшего научного наследия И. П. Павлова, в том числе крупнейший московский Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии АН СССР, учреждены премия и золотая медаль его имени, создано специальное периодическое издание "Журнал высшей нервной деятельности им. акад. И. П. Павлова", регулярно созываются специальные всесоюзные совещания по высшей нервной деятельности.

Список используемой литературы:

1. Ю.П. Фролов. Иван Петрович Павлов, Воспоминания, Издательство Академии медицинских наук СССР, Москва 1949 год.
2. П.К. Анохин. Иван Петрович Павлов. Жизнь, деятельность и научная школа. Издательство Академии Наук СССР, Москва 1949 год.
3. Э.А. Асратян. Иван Петрович Павлов. Жизнь, творчество, современное состояние учения. Издательство "Наука", Москва, 1981 год.
4. И.П. Павлов в воспоминаниях современников. Л.: Наука, 1967 год.

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Иван Петрович Павлов (14 (26) сентября 1849, Рязань - 27 февраля 1936, Ленинград) - русский учёный, первый русский нобелевский лауреат, физиолог, создатель науки о высшей нервной деятельности и представлений о процессах регуляции пищеварения; основатель крупнейшей российской физиологической школы; лауреат Нобелевской премии в области медицины и физиологии 1904 года «за работу по физиологии пищеварения». Всю совокупность рефлексов разделил на две группы: условные и безусловные.

Иван Петрович родился 14 (26) сентября 1849 года в городе Рязани. Предки Павлова по отцовской и материнской линиям были священнослужителями в Русской православной церкви. Отец Пётр Дмитриевич Павлов (1823-1899), мать - Варвара Ивановна (урождённая Успенская) (1826-1890).[* 1]

Окончив в 1864 году рязанское духовное училище, Павлов поступил в рязанскую духовную семинарию, о которой впоследствии вспоминал с большой теплотой. На последнем курсе семинарии он прочитал небольшую книгу «Рефлексы головного мозга» профессора И. М. Сеченова, которая перевернула всю его жизнь. В 1870 году поступил на юридический факультет (семинаристы были ограничены в выборе университетских специальностей), но через 17 дней после поступления перешёл на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета (специализировался по физиологии животных у И. Ф. Циона и Ф. В. Овсянникова). Павлов, как последователь Сеченова, много занимался нервной регуляцией. Сеченову из-за интриг пришлось переехать из Петербурга в Одессу, где он некоторое время работал в университете. Его кафедру в Медико-хирургической академии занял Илья Фаддеевич Цион, и Павлов перенял у Циона виртуозную оперативную технику. Павлов более 10 лет посвятил тому, чтобы получить фистулу (отверстие) желудочно-кишечного тракта. Сделать такую операцию было чрезвычайно трудно, так как изливавшийся из кишечника сок переваривал кишечник и брюшную стенку. И. П. Павлов так сшивал кожу и слизистую, вставлял металлические трубки и закрывал их пробками, что никаких эрозий не было, и он мог получать чистый пищеварительный сок на протяжении всего желудочно-кишечного тракта - от слюнной железы до толстого кишечника, что и было сделано им на сотнях экспериментальных животных. Проводил опыты с мнимым кормлением (перерезание пищевода так, чтобы пища не попадала в желудок), таким образом, сделав ряд открытий в области рефлексов выделения желудочного сока. За 10 лет Павлов, по существу, заново создал современную физиологию пищеварения. В 1903 году 54-летний Павлов сделал доклад на XIV Международном медицинском конгрессе в Мадриде. И в следующем, 1904 году, Нобелевская премия за исследование функций главных пищеварительных желез была вручена И. П. Павлову, - он стал первым российским Нобелевским лауреатом.

В Мадридском докладе, сделанном на русском языке, И. П. Павлов впервые сформулировал принципы физиологии высшей нервной деятельности, которой он и посвятил последующие 35 лет своей жизни. Такие понятия как подкрепление (reinforcement), безусловный и условный рефлексы (не совсем удачно переведённые на английский язык как unconditioned and conditioned reflexes, вместо conditional) стали основными понятиями науки о поведении, см. также classical conditioning (англ.)русск..

Существует устойчивое мнение, что в годы Гражданской войны и военного коммунизма Павлов, терпя нищету, отсутствие финансирования научных исследований, отказался от приглашения Шведской Академии наук переехать в Швецию, где ему обещали создать самые благоприятные условия для жизни и научных исследований, причём в окрестностях Стокгольма планировалось построить по желанию Павлова такой институт, какой он захочет. Павлов ответил, что из России он никуда не уедет.

Это опроверг историк В. Д. Есаков, который нашёл и обнародовал переписку Павлова с властями, где он описывает то, как он отчаянно борется за существование в голодном Петрограде 1920 года. Он крайне негативно оценивает развитие ситуации в новой России и просит отпустить его и его сотрудников за рубеж. В ответ советское правительство пытается предпринять меры, которые должны изменить ситуацию, но они не являются полностью успешными.

Затем последовало соответствующее постановление Советского правительства, и Павлову построили институт в Колтушах, под Ленинградом, где он и проработал до 1936 года.

Академик Иван Петрович Павлов скончался 27 февраля 1936 года в городе Ленинград. В качестве причины смерти указывается пневмония или яд.

Этапы жизни

В 1875 году Павлов поступает на 3-й курс Медико-хирургической академии (ныне Военно-медицинская академия, ВМА), одновременно (1876-1878) работает в физиологической лаборатории К. Н. Устимовича; по окончании ВМА (1879) был оставлен заведующим физиологической лабораторией при клинике С. П. Боткина. Павлов очень мало думал о материальном благополучии и до женитьбы не обращал на житейские проблемы никакого внимания. Бедность начала угнетать его только после того, как в 1881 г. он женился на ростовчанке Серафиме Васильевне Карчевской. Познакомились они в Петербурге в конце 70-х годов. Родители Павлова не одобрили этот брак, во-первых, в связи с еврейским происхождением Серафимы Васильевны, во-вторых, к тому времени они уже подобрали для сына невесту - дочь богатого петербургского чиновника. Но Иван настоял на своём и, не получив родительского согласия, с Серафимой отправился венчаться в Ростов-на-Дону, где жила её сестра. Деньги на их свадьбу дали родственники жены. Следующие десять лет Павловы прожили очень стеснённо. Младший брат Ивана Петровича, Дмитрий, работавший ассистентом у Менделеева и имевший казённую квартиру, пустил молодожёнов к себе.

В Ростове-на-Дону Павлов бывал и несколько лет жил дважды: в 1881 году после свадьбы и, вместе с женой и сыном в 1887 году. Оба раза Павлов останавливался в одном и том же доме, по адресу: ул. Большая Садовая,97. Дом сохранился до настоящего времени. На фасаде установлена памятная доска.

1883 - Павлов защитил докторскую диссертацию «О центробежных нервах сердца».
1884-1886 - был командирован для совершенствования знаний за границу в Бреслау и Лейпциг, где работал в лабораториях у В. Вундта, Р. Гейденгайна и К. Людвига.
1890 - избран профессором фармакологии в Томске и заведующим кафедрой фармакологии Военно-медицинской академии, а в 1896 - заведующим кафедрой физиологии, которой руководил до 1924. Одновременно (с 1890) Павлов - заведующий физиологической лабораторией при организованном тогда Институте экспериментальной медицины.
1901 - Павлов был избран членом-корреспондентом, а в 1907 действительным членом Петербургской Академии наук.
1904 - Павлову присуждается Нобелевская премия за многолетние исследования механизмов пищеварения.
1925 - до конца жизни Павлов руководил Институтом физиологии АН СССР.
1935 - на 14 Международном конгрессе физиологов Иван Петрович был увенчан почётным званием «старейшины физиологов мира». Ни до, ни после него, ни один биолог не удостаивался такой чести.
1936 - 27 февраля Павлов умирает от пневмонии. Похоронен на «Литераторских мостках» Волкова кладбища в Санкт-Петербурге.

Медаль Котениуса (1903)
Нобелевская премия (1904)
Медаль Копли (1915)
Croonian Lecture (1928)

Коллекционирование

И. П. Павлов коллекционировал жуков и бабочек, растения, книги, марки и произведения русской живописи. И. С. Розенталь вспоминал рассказ Павлова, случившийся 31 марта 1928 года:

Первое моё коллекционирование началось с бабочек и растений. Следующим было коллекционирование марок и картин. И наконец вся страсть перешла к науке… И теперь я не могу равнодушно пройти мимо растения или бабочки, в особенности, мне хорошо знакомых, чтобы не подержать в руках, не рассмотреть со всех сторон, не погладить, не полюбоваться. И всё это вызывает у меня приятное впечатление.

В середине 1890-х годов в его столовой можно было видеть несколько полок, вывешенных на стене, с образцами пойманных им бабочек. Приезжая в Рязань к отцу, он много времени уделял охоте на насекомых. Кроме того, по его просьбе из различных врачебных экспедиций ему привозились различные туземные бабочки.
Подаренную на его день рождения бабочку с Мадагаскара, он поместил в центре своей коллекции. Не довольствуясь этими способами пополнения коллекции, он сам выращивал бабочек из собранных с помощью мальчишек гусениц.

Если коллекционировать бабочек и растения Павлов начал ещё в юности, то начало собирания марок неизвестно. Однако филателия стала не меньшей страстью; однажды, ещё в дореволюционное время, во время посещения Института экспериментальной медицины сиамским принцем, он посетовал, что в его марочной коллекции не хватает сиамских марок и через несколько дней коллекцию И. П. Павлова уже украшала серия марок сиамского государства. Для пополнения коллекции были задействованы все знакомые, получавшие корреспонденцию из-за границы.

Своеобразным было коллекционирование книг: в день рождения каждого из шести членов семьи ему в подарок покупалось собрание сочинений какого-либо писателя.

Коллекция картин И. П. Павлова началась в 1898 году, когда он купил у вдовы Н. А. Ярошенко написанный тем портрет пятилетнего сына, Володи Павлова; когда-то художник был поражён лицом мальчика и уговорил родителей разрешить ему позировать. Вторая картина, написанная Н. Н. Дубовским, изображавшая вечернее море в Силламягах с горящим костром, была подарена автором. И благодаря ей у Павлова появился большой интерес к живописи. Однако коллекция долгое время не пополнялась; только в революционные времена 1917 года, когда некоторые коллекционеры стали продавать имевшиеся у них картины, Павлов собрал превосходную коллекцию. В ней были картины И. Е. Репина, Сурикова, Левитана, Виктора Васнецова, Семирадского и других. По рассказу М. В. Нестерова, с которым Павлов сошёлся в 1931 году, в собрании картин Павлова были Лебедев, Маковский, Берггольц, Сергеев. В настоящее время частично коллекция представлена в музее-квартире Павлова в Санкт-Петербурге, на Васильевском острове. Живопись Павлов понимал по-своему, наделяя автора картины мыслями и замыслами, которых тот, может быть, и не имел; часто, увлёкшись, он начинал уже говорить о том, что он сам вложил бы в неё, а не о том, что он сам в действительности видел.

Награды имени И. П. Павлова

Первой наградой имени великого учёного стала премия имени И. П. Павлова, учреждённая АН СССР в 1934 году и присуждавшаяся за лучшую научную работу в области физиологии. Первым её лауреатом в 1937 году стал Леон Абгарович Орбели, один из лучших учеников Ивана Петровича, его единомышленник и сподвижник.

В 1949 году в связи со 100-летием со дня рождения учёного АН СССР была учреждена золотая медаль имени И. П. Павлова, которая присуждается за совокупность работ по развитию учения Ивана Петровича Павлова. Её особенность в том, что работы, ранее удостоенные государственной премии, а также именных государственных премий, на соискание золотой медали имени И. П. Павлова не принимаются. То есть выполненная работа должна быть действительно новой и выдающейся. Впервые этой награды был удостоен в 1950 году Быков Константин Михайлович за успешное, плодотворное развитие наследия И. П. Павлова.

В 1974 году к 125-летию со дня рождения великого учёного была изготовлена Памятная медаль.

Существует медаль И. П. Павлова Ленинградского физиологического общества.

В 1998 году в преддверии 150-летия со дня рождения И. П. Павлова Российская академия естественных наук учредила серебряную медаль имени И. П. Павлова «За развитие медицины и здравоохранения».

В память об академике Павлове в Ленинграде проводились Павловские чтения.

Гениальному натуралисту шёл 87-й год, когда прервалась его жизнь. Смерть Павлова явилась полной неожиданностью для всех. Несмотря на преклонный возраст, он был физически очень крепок, горел кипучей энергией, неослабно творил, с энтузиазмом строил планы дальнейших работ II, конечно, меньше всего думал о смерти...
В письме к И. М. Майскому (послу СССР в Англии) в октябре 1935 г., спустя несколько месяцев после заболевания гриппом с осложнениями, Павлов писал:
"Проклятый грипп! Сбил-таки мою уверенность дожить до ста лет. До сих пop остается хвост от него, хотя до сих пор я не допускаю изменений в распределении и размере моих занятий"

MedicInform.net›История медицины›Биографии›Иван Петрович Павлов

Жить надо 150 лет

Павлов отличался крепким здоровьем и никогда не болел. Мало того, он был убежден, что человеческий организм рассчитан на очень долгую жизнь. «Не расстраивайте сердце огорчением, не отравляйте себя табачным зельем, и вы проживете столько, сколько Тициан (99 лет)», – говорил академик. Он вообще предлагал считать смерть человека до 150 лет «насильственной».

Однако сам он умер в возрасте 87 лет, и весьма загадочной смертью. Однажды он почувствовал недомогание, которое посчитал «гриппозным», и значения болезни не придал. Однако, поддавшись уговорам родственников, врача все-таки пригласил, и тот сделал ему какой-то укол. Через некоторое время Павлов понял, что умирает.
Кстати, лечил его доктор Д. Плетнёв, расстрелянный в 1941 году за «неправильное» лечение Горького.

Его отравил НКВД?

Неожиданная смерть, хотя и старого, но ещё вполне крепкого академика, вызвала волну слухов о том, что его кончину могли «ускорить». Заметим, что это произошло в 1936 году, накануне начала «Большой чистки». Уже тогда бывшим фармацевтом Ягодой была создана знаменитая «лаборатория ядов» для ликвидации политических противников.

Кроме того, всем были хорошо известны публичные высказывания Павлова против советской власти. Говорили, что он был тогда чуть ли не единственным в СССР человеком, который не боялся делать это открыто, активно выступал в защиту невинно репрессированных. В Петрограде сторонники правившего там Зиновьева открыто угрожали смелому учёному: «Ведь можем и зашибить, г-н профессор! » – обещали они. Однако арестовать всемирно знаменитого лауреата Нобелевской премии коммунисты не решались.

Внешне смерть Павлова сильно напоминает такую же странную кончину другого великого петербуржца, академика Бехтерева, который обнаружил у Сталина паранойю.
Тот тоже был вполне крепок и здоров, хотя и стар, но так же быстро умер после посещения его «кремлёвскими» докторами. Историк физиологии Ярошевский писал:
«Вполне возможно, что органы НКВД “облегчили” страдания Павлова».

Источник(http://www.spbdnevnik.ru/?show=article&id=1499)
justsay.ru›zagadka-smerti-akademika-1293

Пожалуй, любому русскому человеку прекрасно знакома фамилия Павлов. Великий академик известен как своей жизнью, так и смертью. Многим знакома история его смерти – в последние часы жизни он призвал своих лучших учеников и на примере своего тела пояснял процессы, происходящие в умирающем теле. Однако существует такая версия, что он был отравлен в 1936 году за свои политические взгляды.

Многие специалисты считают, что Иван Петрович Павлов был величайшим ученым Санкт-Петербурга, уступая разве что Ломоносову. Он был выпускником Петербургского Университета. В 1904 году получил Нобелевскую премию за работу по физиологии пищеварения и кровообращения. Именно он был первым россиянином, ставшим лауреатом этой премии.

Его труды, посвященные физиологии нервной системы, и теория «условных рефлексов» стали известными во всём мире. Внешне он был суров – окладистая борода белого цвета, твёрдое лицо и довольно смелые высказывания, как в политике, так и в науке. На многие десятилетия именно по его облику многие представляли себе истинного русского учёного. За свою жизнь он получил немало приглашений в наиболее престижные мировые университеты, однако он не захотел уезжать из родной страны.

Даже после того, как отгремела Революция, когда ему, как и многим представителям интеллигенции, жилось довольно сложно, он не согласился покинуть Россию. Его жилище неоднократно подвергалось обыскам, шесть золотых медалей были отобраны, как и Нобелевская премия, которая хранилась в российском банке. Но больше всего оскорбило учёного не это, а наглое высказывание Бухарина, в котором он называл профессоров разбойниками. Павлов возмутился: «Это я-то разбойник?»

Были и такие моменты, когда Павлов чуть не умер от голода. Именно в это время великого академика посетил его знакомый писатель-фантаст из Англии – Герберт Уэллс. И увидев быт академика, он был просто в ужасе. Угол кабинета гения, получившего Нобелевскую премию, был завален репой и картошкой, которую он выращивал вместе с учениками, чтобы не умереть от голода.

Однако со временем ситуация изменилась. Ленин лично раздал указания, по которым Павлов стал получать усиленный академический паёк. Кроме того, для него были созданы нормальные коммунальные условия.

Но даже после всех тягот, Павлов не захотел бросать своей страны! Хотя такая возможность у него была – ему разрешалось бывать за границей. Так он побывал в Англии, Франции, Финляндии, США.

Tainy.net›24726-strannaya…akademika-pavlova.html

Задача данной статьи - выяснить причину смерти русского учёного, первого русского Нобелевского лауреата, физиолога ИВАНА ПЕТРОВИЧА ПАВЛОВА по его коду ПОЛНОГО ИМЕНИ.

Смотреть предварительно "Логикология - о судьбе человека".

Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.

16 17 20 32 47 50 60 63 64 78 94 100 119 136 151 154 164 188
П А В Л О В И В А Н П Е Т Р О В И Ч
188 172 171 168 156 141 138 128 125 124 110 94 88 69 52 37 34 24

10 13 14 28 44 50 69 86 101 104 114 138 154 155 158 170 185 188
И В А Н П Е Т Р О В И Ч П А В Л О В
188 178 175 174 160 144 138 119 102 87 84 74 50 34 33 30 18 3

ПАВЛОВ ИВАН ПЕТРОВИЧ = 188 = 97-БОЛЬНОЙ + 91-ГРИППОМ.

Цифры 97 и 91 читатель легко найдёт в верхней таблице, если код буквы "Е", равный 6, разделит на 2.

6: 2 = 3. 94 + 3 = 97 = БОЛЬНОЙ. 88 + 3 = 91 = ГРИППОМ.

С другой стороны, эти цифры можно представить, как:

188 = 91-УМИРАНИЕ + 97-ОТ ГРИПП\ а \.

188 = 125-УМИРАНИЕ ОТ... + 63-ГРИПП\ а \.

188 = 86-УМИРАЕТ + 102-ОТ БОЛЕЗНИ.

Смотрим столбцы в верхней таблице:

63 = ГРИПП
______________________
128 = УМИРАЮЩИ\ й \

64 = ГРИППА
______________________
125 = УМИРАНИЕ ОТ...

Заключительная дешифровка кода ПОЛНОГО ИМЕНИ академика И.П.ПАВЛОВА снимает все покровы с тайны его ухода из жизни:

188 = 125-ПРОСТЫЛ + 63-ГРИПП.

Код ДАТЫ СМЕРТИ: 27.02.1936. Это = 27 + 02 + 19 + 36 = 84.

84 = НЕЗДОРОВ\ ье \ = ЗАКОНЧИ\ л жизнь \.

188 = 84-НЕЗДОРОВ + 104-ЗАГРИППОВАЛ.

188 = 119-НЕЗДОРОВЬЕ + 69-КОНЕЦ.

270 = 104-ЗАГРИППОВАЛ + 166-ЗАКОНЧИЛ ЖИЗНЬ.

Код полной ДАТЫ СМЕРТИ = 270-ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЕ ФЕВРАЛЯ + 55-\ 19 + 36 \-(КОД ГОДА СМЕРТИ) = 325.

325 = 125-ПРОСТЫЛ + 200-СМЕРТЬ ОТ ГРИППА.

Код числа полных ЛЕТ ЖИЗНИ = 164-ВОСЕМЬДЕСЯТ + 97-ШЕСТЬ = 261.

261 = КОНЧИНА ОТ ПРОСТУДЫ.

189-ВОСЕМЬДЕСЯТ Ш\ есть \, УМИРАНИЕ ОТ ГРИППА - 1-А = 188-(код ПОЛНОГО ИМЕНИ).

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Уникальный труд Павлова.
Павлов – непревзойденный деятель науки, ученый с мировым именем, академик, физиолог и психолог. Он - обладатель Нобелевской премии. Всю жизнь отдал изучению регуляции пищеварения. Создатель знаменитой на весь мир науки о высшей нервной деятельности человека.

Будущий ученый появился на свет в Рязани, 26 сентября 1849 года. Его родителями были простые люди: обычный священник и домохозяйка. Дом, где жил академик, сейчас стал музеем. Свое образование Павлов начал в 1864 году, в духовном училище и окончив его, продолжил обучение в духовной семинарии. Иван Петрович тепло отзывался о том периоде. Ему очень повезло с учителями.

Во время учебы он знакомится с работами великого ученого И.М. Сеченова. Его научный труд "Рефлексы головного мозга" оказывает влияние на будущую научную деятельность академика Павлова. В 1870 году он продолжает получать образование в университете Петербурга на юридическом отделении. Но спустя 17 дней переводится на факультет физики и математики. Знаменитые профессора Ф.В. Овсянников и И.Ф. Цион были его педагогами.

Будущий ученый проявлял огромный интерес к изучению вопроса физиологии животных. Павлов интересовался основами нервной регуляции человека. После университета он переходит на третий курс Медико-хирургической академии. В 1879 году начинает совместную работу с Боткиным в его клинике. На два года уезжает стажироваться за рубеж.

В 1890 году становится профессором в области фармакологии и отправляется преподавать в Военно-медицинскую академию, где со временем возглавляет одну из ее кафедр. Изучению вопроса физиологии кровообращения и пищеварения Иван Петрович отдает все свое время. В1890 году ставит свой широко известный опыт с ложным кормлением. Он успешно доказал огромную роль нервной системы человека в процессе пищеварения.

В 1903 он отправляется в Мадрид на международный конгресс с ученым докладом. За неоценимый вклад в науку, в области исследования функций пищеварительных желез, удостоен Нобелевской премии. Павлов отнесся к октябрьскому перевороту в России, как к неудачному эксперименту коммунистической партии. В.И. Ленин позаботился о нем и создал необходимые условия для успешной научной работы.

И.П. Павлову не нравилось то, что происходило в стране, но, несмотря на это, он не прекращал работать. Во времена гражданской войны он преподает на отделении физиологии в Военной академии. В лаборатории было холодно, очень часто на экспериментах доводилось сидеть в теплой одежде. Порой отсутствовал даже свет, и тогда операции проводились при горящей лучине.

Даже в очень тяжелые годы, Иван Петрович старался помогать своим коллегам по работе. Знаменитая лаборатория сохранилась благодаря его стараниям, и в тяжелые 20-е годы продолжала работать. Павлов страдал от безденежья в период гражданской войны, и не раз обращался с просьбой к властям разрешить ему уехать из страны. Ивану Петровичу обещали помощь в его материальном положении, но так ничего и не сделали.

Наконец, в 1925 году был открыт Институт физиологии. Возглавить его предложили Павлову. Он работал там до окончания своей жизни. В Ленинграде, в 1935 году, на 15-м мировом конгрессе физиологов, И.П. Павлова избирают почетным президентом. Это был огромный триумф великого ученого.

Его уникальные труды известны во всем мире. Он был первооткрывателем знаменитого метода условных рефлексов. Перед своей смертью посещает родную Рязань. Умер ученый 27 февраля1936 года в Ленинграде, от тяжелой формы пневмонии. Великий академик оставил своим потомкам большое количество открытий.